Автор неизвестен Детская литература: Верхом на урагане [Из американского фольклора]

Но, возможно, это тоже легенда. Зато о другом знаменитом герое американских сказок, Дэви Крокете, кое-что известно с достоверностью. Он прожил пятьдесят лет, все пятьдесят на фронтире, и погиб в феврале 1836 года в пограничной стычке между американцами и мексиканцами. К этому времени фронтир продвинулся далеко на юг, до самой Мексики. На юге, а особенно в Техасе, где и встретил смерть Дэви Крокет, нравы были особенно горячие, и любой спор заканчивался пальбой из пистолетов. Дэви Крокета все уважали за рассудительность и смекалку и еще за то, что его пистолет не давал промаха.

Когда возникали трудности, Поль Баньян решал дело своей чудесной силой и сноровкой, а Дэви Крокет больше полагался на сообразительность и хитрость. Они очень разные — Поль и Дэви, — но оба самые настоящие американцы: все на свете умеют, никогда не теряются и обязательно добьются того, что хотят. Лучшие черты американского характера есть и в том и в другом.

В 1826 году Дэви стал членом конгресса — высшего органа власти в Америке. Никто не верил, что ему это удастся: ведь чтобы попасть в конгресс, нужны были деньги, и немалые, и хорошо подвешенный язык, и умение задурить голову избирателям. Но Дэви поспорил с приятелями, что будет сидеть в конгрессе, — вот и пришлось доказывать свою правоту. Первый раз ничего у него не вышло, но уж через три года, когда были новые выборы, Дэви не упустил шанса. Может, он и не запугивал противников своим ручным крокодилом, как рассказано в сказке, может просто вынул из кобуры легендарный пистолет, — уж наверняка что-нибудь в этом роде было, потому что без угроз и убийств в Техасе не обходились ни одни выборы. Во всяком случае, сделался он членом конгресса США Дэвидом Крокетом. Потому что умел настаивать на своем.

И еще об одном персонаже американских легенд остались достоверные свидетельства — о Джо́нни Яблочное Зернышко. Настоящее его имя было Джон Чэ́пмен. В 1806 году он нагрузил два каноэ кожаными мешками с яблочными зернами, связал лодки вместе и отправился вниз по реке Огайо. Приметив подходящее место, он причаливал к берегу, чтобы разбить яблоневый сад. Так скитался он по фронтиру долгие сорок лет: сажал сады и ухаживал за старыми посадками. Все это время на фронтире было неспокойно, и Джонни рисковал головой чуть не каждый день. Но Джонни никогда ни с кем не ссорился — ни с людьми, ни с животными. Ни от кого ему ничего не было нужно. Он только хотел, чтобы было на земле много яблонь, и пусть переселенцы, которые заселят эти края, варят джем, делают сидр и вспоминают добром человека, вырастившего для них тяжелые от румяных яблок деревья.

Такими вот людьми были герои сложенных лет полтораста назад американских сказок, легенд, небылиц. Бескорыстными людьми. Добрыми и смелыми. Щедрыми душой. Не боявшимися никакой работы и никакой опасности. Находчивыми, энергичными, веселыми. Иногда чуточку хвастливыми, любящими приврать, похвалиться у вечернего костра невероятными приключениями, — да и как иначе, ведь сама жизнь на фронтире казалась невероятной. Но если нужно было защитить добро и справедливость, они не колебались. Из этой породы были солдаты американской революции, отказавшиеся признавать власть английской короны и с оружием в руках защищавшие молодую заокеанскую республику, когда началась война за независимость. Из этой породы были солдаты северян в годы гражданской войны (1861–1865), покончившей с рабовладением, хотя и не сделавшей чернокожих американцев по-настоящему свободными.

Когда в 1865 году гражданская война завершилась победой Севера над Югом, кончились времена героев фронтира — Поля Баньяна и Дэви Крокета, Пекоса Билла, Джонни Яблочное Зернышко. И сам фронтир начал быстро исчезать. Тропы пионеров сменились железными дорогами, бескрайние степи — полями пшеницы и плантациями хлопка, пустынные холмы — кварталами наспех построенных поселков, над которыми стлался дым фабричных труб. Ползук летучий уполз (а может, улетел?) в далекие горы и пустыни у Тихого океана. Там еще сохранялся дух фронтира, еще случались небывалые обыкновенные чудеса. Туда еще не успели добраться сообразительные по части выгоды жители Янкиленда, как называют штаты вдоль берега Атлантики, заселенные переселенцами уже в XVII веке, когда ни о каком фронтире еще не слыхали. Дельцы из Нью-Йорка и Филадельфии теперь прибрали к рукам почти всю страну.

Они тоже сочиняли занимательные истории, эти ловкачи из Янкиленда, которым ничего не стоило обжулить кого угодно на свете. Обжуливать они умели весело, изобретательно, со вкусом — вы это сами почувствуете, когда о них прочтете. Им передались от пионеров деловитость и находчивость, только не бескорыстие. Всегда для них главным делом оставался свой личный интерес, а уж как его отстоять, каждый должен сообразить сам и не очень-то задумываться, что честно, а что нет.