Олег Сидельников - Трое отважных, или Жизнь и необычайные приключения мушкетеров

Телеграмма эта требует пояснений. Обычно в телеграммах не пишутся союзы и предлоги — в целях экономии места и чтобы лишних денег не платить. Запятые ставят только самые необходимые, а уж восклицательные знаки и вовсе не употребляют. Однако Федор от полноты чувств не пожалел ни денег, ни запятых с предлогами и союзами, ни, тем более, восклицательных знаков. От души он был рад за своих друзей. И вы, ребята, надо полагать, обратили внимание, что адресована эта телеграмма была уже не Орсини с Клемен-сом, не Гулям-Хайдару, а ребятам с обычными именами и фамилиями. К концу тридцать девятого года все трое друзей получили паспорта и избавились от своих «иностранных» псевдонимов. К тому времени в советском цирке стали выходить из употребления псевдонимы. И представьте себе, номера от этого нисколько не стали хуже. Напротив, артисты работали еще лучше и лучше, и цирк наш по уровню акробатической техники и артистизма стал выходить на первое место в мире.

Конечно же, вас так и подмывает спросить: «О какой высокой Правительственной награде телеграфировал Федор Пыжик?»

Дело в том, что в связи с 20-летием Советского цирка наиболее выдающихся цирковых артистов удостоили орденов и медалей. Лешу, Гогу и Эркипа Правительство наградило орденом «Знак Почета»... Что, не очень верится, да, ребята?.. А между тем это факт. Шестнадцатилетние юноши получили ордена. У нас ведь награждают не за долгожительство, а за выдающиеся трудовые дела. Ну, а друзья мои, как я неоднократно говорил,— замечательные мастера циркового искусства. И чтобы окончательно развеять ваши сомнения, назову еще нашу землячку, артистку «Узбекского цирка» наездницу Лолу Ходжаеву. Ей тогда всего пятнадцать лет было, а на цветастом узбекском платьице ее уже поблескивал «Знак Почета». А в двадцать семь лет она стала Народной артисткой Узбекской ССР.

Леша, Гога и Эркин мне позже рассказывали. Получили они ордена."Выступают в Москве, в Юбилейной программе, ну и, разумеется, учатся в школе, в девятом классе. Сами понимаете, ну как не явиться в школу при полном параде?!

Являются. На лацканах пиджаков — по ордену. Можете себе представить, что творилось в школе. Каждому любопытно посмотреть, пальцем орден погладить. Короче говоря, первый урок был сорван. А в перемену вызвал орденоносцев директор. Тоже полюбовался наградами, поздравил, а потом говорит:

— Это, конечно, ваше дело, настаивать я не имею права. Однако я полагаю, что в школу вам лучше без наград являться.

Друзья мои ничего понять не могут, даже обиделись. Ордена ведь для того, чтобы их носить. Чтобы все знали: вот идет человек, отличенный самим правительством!

Директор пояснил свою мысль:

— Рад я за вас очень, и поздравляю от всей души. Но вот ведь какая штука... Кому много дано, с того много спрашивается. Вот на прошлой неделе Гулям-Хайдаров получил двойку по тригонометрии. Получать двойки вообще занятие не из лучших. А уж орденоносцу!.. Вызовут к доске, а он начнет мямлить и экать-мекать. Так что вы, друзья-товарищи, послушайтесь моего доброго совета. И еще такой вывод сделайте: как хотите, а учиться вы должны и даже обязаны только на «отлично». Вы теперь орденоносцы, и это вас ко многому обязывает. Даже если и нет на пиджаке ордена... Ребята-то все равно знают, что есть!

И что же вы думаете? Поднажали орденоносцы на учебу, самолюбие взыграло,— стали учиться на «отлично»!

А вы, ребята, на их месте не стали бы отличниками, а?

На Новогоднюю школьную елку директор лично пригласил Лешу, Гогу и Эркина, попросил их выступить в самодеятельности, показать свое искусство и особо напомнил:

-- На Новогодний бал очень прошу пожаловать при всех регалиях. Будут у нас гости из других школ, из рай- и гороно. Страна должна знать своих героев!

Вот и пролетели незаметно три года. Успешными, счастливыми они были для Леши, Гоги и Эркина. И, пожалуй, пора ставить точку, заканчивать повествование?

Нет, рано ставить точку. Почему? Сейчас объясню — почему.

ПОДВИГ ФЕДОРА ПЫЖИКА

Паш старый знакомый Федор Пыжик, бывший беспризорник, карманник, а затем — честный человек, любимый ученик замечательного иллюзиониста-манипулятора Марчеса, после некоторых раздумий решил все же отказаться от карьеры манипулятора. Возможно, он и ошибался, но все же ему было виднее. А как утверждал Федор, профессия иллюзиониста все время напоминала ему прежнюю, трамвайную «работу». Он от души поблагодарил своего учителя, его добрую супругу, распрощался с ними и стал униформистом, то есть рабочим манежа в одном из цирков на Юге страны. Рабочие цирка одеты в одинаковую красивую форму — униформу, отсюда — униформист. Униформисты помогают ставить на манеже турники, другую аппаратуру, разравнивают опилки на манеже, ковер стелят... А Федора вскоре сделали даже старшим униформистом, ибо он умел держать страховочную лонжу, изучил незаметное для зрителей, но очень важное в цирке искусство пассировки, то есть Федор знал, как подстраховать артиста, выполняющего сложный прыжок, как, когда, с какой стороны подать артисту кольца, булавы, другой реквизит.