Сергей Жемайтис - Поющие камни

— Трофим Потапыч, наше вам!

— Как дела, Троня?

— Давай к нам, парень! — раздавались веселые голоса со всех сторон.

Костя повернулся и увидал, что все эти радостные возгласы вызвал мальчик. На белобрысой голове незнакомца залихватски сидела морская фуражка с поломанным козырьком; широкую грудь обтягивала тельняшка; на полотняных штанах выделялись заплаты, пришитые через край черными и красными нитками. На плече он держал острогу.

Мальчик отвечал на приветствие, на шутки, а сам на ходу ногой или палкой сбрасывал с пристани в воду рыбу, морских ежей, водоросли. Он давно заметил Костю, но делал вид, что ему совершенно безразлично его присутствие. Поравнявшись с ним, он критически взглянул на бычка.

— Сам поймал?

— Нет! Он тут лежал с камнем...

— Интересно. Дай-ка мне. — Он взял у Кости бычка. — Эх ты, глупая башка! Ну, выплюнь грузило, а то погибнешь жалкой смертью. Нет, ни за что не выпустит, — сказал мальчик Косте, окидывая его взглядом от кепки до новых ботинок. — Ну, плыви! — Он бросил бычка в воду, обтер руки о штаны и сказал: — Упрямей бычка никого в океане нет!

— Зачем он камень схватил?

— Да кто его знает? Может, по глупости. А верней всего на грузиле рыбья кровь была. Он принюхался — цоп, и давай сосать, как леденец.

Мальчики несколько секунд смотрели друг на друга, затем улыбнулись.

Троня сказал:

— Я тебя еще вчера видел... На теплоходе.

— А я тебя не заметил.

— Ну, ясное дело... Отца ведь увидел... — Троня печально улыбнулся и тряхнул головой. — Пошли камбалу ловить. У меня вот новая острога с крючком, — предложил он. — Как тебя звать-то?

— Костя!

— Ну, а меня слышал, как зовут. Кто Тронька, а кто Трофим Потапыч. Ну, идем!

— Я еще не ловил острогой.

— Я тебя и не заставляю. Будешь добычу принимать. Потом научу. Вообще дело плевое: бросай в рыбу — и все. Идем!

Костя пошел за Троней, восхищаясь и завидуя его независимому виду и манере носить фуражку. Он попытался так же сдвинуть на затылок кепку, но она упала с головы.

Дойдя до конца пристани, Троня посмотрел в воду. Костя, взявшись руками за колени, тоже заглянул туда же. Прозрачная, будто невесомая, вода, то поднимаясь, то опускаясь, лизала под настилом сваи. Мальчик осторожно положил на сухое место фуражку, снял тельняшку, штаны и, оставшись в одних трусах, взял острогу и подмигнул.

— Будешь принимать рыбу?

— Ладно, буду.

Троня несколько раз глубоко вздохнул и прыгнул солдатиком в воду. Костя видел, как покрытый серебряными пузырьками воздуха Троня перевернулся вниз головой и стал погружаться в глубину, похожий на одного из тех подводных охотников, которых Костя недавно видел в кино.

Потекли томительные секунды. Косте казалось, что он необыкновенно долго стоит на кромке пристани, что прошло по меньшей мере четверть часа, как пловец исчез в глубине. Он хотел уже звать на помощь, как услышал голос из-под пристани.

— На, принимай! — и сбоку показался конец древка.

Облегченно вздохнув, Костя схватился за острогу и почувствовал, как на ней трепещет что-то большое и тяжелое. Он стал поднимать добычу на вытянутых руках, чтобы не ударить об доски. На остроге билась камбала шириной с суповую тарелку. Он снял рыбину с крючка и, придавив ее рукой, заглянул под пристань. Троня сидел на толстой перекладине между сваями и улыбнулся, заметив Костю.

— Ты почему так долго? — спросил Костя.

— Это разве долго? Не больше минуты. Вообще-то я больше могу, если за рыбой не гонять. Ничего камбала?

— Здоровая!

— Средняя. У меня сельдевая акула сорвалась!

— Акула?

— Ну да! Их здесь полно. Как шакалы снуют. Ну, я пошел. — Троня соскользнул с перекладины.

Опять Костя считал секунды, и опять у него тревожно стучало сердце. На этот раз Тронина голова показалась далеко от пристани. Жадно глотнув воздух, он поплыл к пристани, с трудом таща крючок.

— Палтус! — крикнул он.

Костя лег на живот и, свесившись, схватил древко. Он с трудом вытащил на доски очень большую рыбу, похожую на камбалу.

Троня забрался на пристань и опросил, еле переводя дух:

— Ну как? Видал когда-нибудь таких? Конечно, не видал! Я, брат, сам впервой такую подцепил. И то потому, что ее кто-то со дна спугнул, а то ее ни за что не отличишь от камней. Она вроде камбалы: цвет дна принимает. Держи крепче, вырвется... С крючка-то не снимай. — Возбужденный Троня. говорил все это, надевая штаны и тельняшку.