Александр Некрасов: Приключения капитана Врунгеля

Конечно, тяжеленько пришлось вдвоем, но справились. Отлично справились.

Тайфун потрепал нас изрядно, пришлось, знаете, заново проконопатить борта, просмолить всю яхту, а главное, поставить новый рангоут и такелаж. Пришлось потрудиться на славу. Но зато все поправили. А с мачтой так просто прекрасно у нас уладилось: выбрали небольшую стройную пальмочку, выкопали вместе с корнями, да так и поставили целиком. Сверху укрепили, как полагается, вантами, а внизу, в трюме, вместо балласта насыпали земли, полили, и, знаете, принялась наша мачта.

Ну, потом скроили паруса, сшили, подняли и пошли.

Управлять судном с таким вооружением, конечно, несколько непривычно, но зато есть и удобства: листья над головой шумят, зелень ласкает глаз… Потом плоды на пальме созрели, и так это приятно, знаете: стоишь на вахте, жара, мучает жажда, но стоит вам несколько подняться по мачте, и в руке у вас молодой кокосовый орех, полный свежего молока. Прямо не яхта, а плавучая плантация…

Да. Идем так, поправляемся на фруктовой диете, держим курс к месту предполагаемой посадки Лома. День идем, два идем. И вот на третий день по носу у нас открылась земля. В бинокль видно: порт, входные знаки, город на берегу… Зайти бы, конечно, недурно, но я, знаете, воздержался, не пошел. Там вообще-то иностранцев не очень ласково тогда принимали, а у меня, тем более, личные счеты с господином Кусаки. Ну его к свиньям.

Вот я и пошел сторонкой. Иду. День прошел – ничего, а к ночи пал туман. Такой туман – ничего не видно, хоть глаз выколи. Со всех сторон сигналы, гудки, сирены воют, звонят колокола… Тревожно, но зато, знаете, весело. Да только недолго продолжалось это веселье. Слышу, летит на нас быстроходное судно. Пригляделся, вижу – миноносец на полном ходу. Я – вправо на борт. Смотрю, и он право на борт. Я влево, и он влево…

И вот, понимаете, страшный удар, борта затрещали, вода хлынула на палубу, и «Беда», рассеченная пополам, стала медленно погружаться в пучину.

Ну, вижу, конец!

– Фукс, – говорю я, – берите спасательный круг и плывите прямо на вест. Здесь недалеко.

– А вы? – спрашивает Фукс.

– А мне, – говорю, – некогда. Вот запись нужно сделать в журнале, с судном попрощаться, а главное, мне туда не по дороге…

– И мне, Христофор Бонифатьевич, тоже не по дороге. Не тянет меня туда.

– Напрасно, Фукс, – возражаю я, – там все-таки берег, различные красоты, священная гора Фудзияма…

– Да что красоты! – отмахнулся Фукс. – Там с голоду ноги протянешь. Работы не найдешь, а по старой специальности, по карточной части, мы против них никуда не годимся. Обдерут, как липку, по миру пустят. Уж я лучше с вами.

И так меня тронула эта верность, что я ощутил прилив сил. «Эх, – думаю, – рано панихиду петь!» Осмотрел размеры повреждений, достал топор.

– Аврал! – командую. – Все наверх! Снасти долой, рубить мачту!

Фукс рад стараться. Такую энергию проявил, что я просто удивился. Да и то сказать: ломать – не делать, душа не болит.

Ну, и не успели мы оглянуться, пальма наша уже за бортом. Фукс прыгнул туда, я ему передал кое-какие ценности. Бросил спасательный круг, компас вместе с нактоузом, пару весел, анкерок воды, из гардероба кое-что…

А сам все на палубе, на «Беде». И вот чувствую, настает последняя минута: корма вздыбилась, корпус погружается, сейчас нырнет…

У меня слезы брызнули из глаз… И тут, знаете, я хватаю топор и собственной рукой вырубаю кормовую доску с буквами…

Ну, а затем в воду и – к Фуксу на пальму. Сажусь верхом и наблюдаю, как океан поглощает остатки моего многострадального судна.

И Фукс наблюдает. И вижу – у него тоже слезы на глазах.

– Ничего, – говорю, – не унывайте, мы еще с вами поплаваем. То ли еще бывает…

Да. Ну, знаете, посмотрели еще на то место, где волны сомкнулись над судном, и стали устраиваться. И, представьте, устроились не без удобств.

Конечно, после яхты чувствуется некоторый недостаток комфорта, но все же самое необходимое было у нас. Установили компас, соорудили кое-как парусишко из старой тельняшки, спасательный круг на ветку повесили, а кормовую доску я вместо письменного стола приспособил.

В общем, все хорошо, вот только ногам мокро.

И вот однажды видим – сзади, за кормой, дымок. Я уж думал – опять тот миноносец, но оказалось, что это просто «купец» – бродячий пароход под английским флагом. Я не хотел просить помощи: как-нибудь, думаю, сам доберусь. Но тут так получилось.