Анна Барагузина - Смотрители облачков

– Всё очень просто, – отвечала Фруся, – я помогла вылечить больную птичку, и она мне за это подарила два ненужных пёрышка. А вот Муза-Табуза подарила птичке своё старое колечко. Так глупая сорока дала ей целых четыре пёрышка.

Поблагодарив Фрусю за науку, Хорошуня отправился на поиски птичек. Но на этот раз закрутился и полетел в ту же сторону, что и Каплюша.

А Каплюша летел, высматривал птичек и мечтал. Мечтал о шарике, как он будет с ним играть. Впрочем, нет, играть не будет, он будет его беречь. Иногда ходить с ним в гости, а все вокруг станут говорить: «Вот Каплюша! Вот везунчик!»

Он так замечтался, что чуть не залетел за нижнюю границу небес. А этого категорически делать нельзя. Ведь чем ближе к низине опускался смотритель, тем тяжелее он становился, тем труднее ему было лететь. Можно не удержаться, шлёпнуться на низину, а потом поминай как звали. Запыхавшись, Каплюша умостился на маленьком облачке. Переводя дух, он с радостью заметил чуть пониже стайку птичек, которая летела в его сторону. Выждав, когда стайка будет пролетать под его облачком, Каплюша спрыгнул, и удачно приземлился на спинку одной из птиц. А потом начал беззастенчиво вырывать у неё пёрышки. Птичка крякнула от боли и, повернувшись к Каплюше, со всей силы клюнула его в лоб. Соседки, увидев, что какой-то смотритель безобразничает, пришли ей на помощь, и всяк кому не лень начал клевать несчастного Каплюшу. Но тот решил не сдаваться. Он смело увёртывался от злобных выпадов, умудряясь при этом ещё и пёрышки вырывать.

– Неласковые вы и недружелюбные! – успел прокричать раздосадованный Каплюша.

Но птицы, не обращая внимание на его несправедливые выкрики, клевали его и клевали.

– Я ведь только хотел пёрышки взять. Мне для очень важного дела необходимо, а вы всей стаей набросились на меня, – решил оправдаться обессиленный Каплюша.

Видя, что смотритель успокоился и больше не вырывает перья, самая большая птица вступила с ним в переговоры:

– Если нужны пёрышки, мог бы и попросить, нам для смотрителей облачков ничего не жалко. Но ты поступил злобно, начал вырывать пёрышки у самого беззащитного птенца.

Каплюша погладил по шейке птичку, на которой восседал, и попросил прощения:

– Извини меня, я не подумал, что тебе будет больно.

– Извиняю, – простил его слегка общипанный птенец.

Думая, что на него уже никто не обижается, Каплюша прошептал:

– Ну, может, подарите мне на прощание ещё немножко пёрышек.

Но самая главная птица вдруг столкнула его со спинки птенца, пригрозив на прощание, что всем расскажет, какими наглыми разбойниками стали смотрители.

Гневно крякая, стая улетела, а Каплюше стало очень стыдно за своё поведение. Но стыд прошёл тотчас, когда он вытащил из-за пазухи спрятанные во время перепалки пёрышки. Их было ровно пять. И одно из них уж точно принесёт ему удачу. Осталось всего-ничего: долететь до облачка Хлюпа.

Но тут чей-то крик отвлёк его от радостного предвкушения. И не чей-то там крик, а Хорошуни. Подняв голову, Каплюша увидел друга, который смешно кружился на крылышках ветра. Понимая, что Хорошуне не до смеха, а угодил он в самую обыкновенную болтушку, Каплюша поспешил ему на помощь. Стараясь сам не угодить в такой нехороший поток, Каплюша нажал на вертушке зелёную кнопку и прокричал:

– Держись, Хорошуня! Попытайся ухватиться за вертушку!

Но Хорошуня только отчаянно махал руками и всегда пролетал мимо спасательной вертушки. Прошла минута, другая – и ура! Хорошуня случайно зацепился за вертушку лямкой комбинезона. Теперь осталось только аккуратно его вытащить. Дело это очень тяжёлое, и одному Каплюше справиться было бы очень сложно, но тут их заметила Ниль-Ниль. Она была смотрительницей приятной, добросердечной, храброй да к тому же всегда дружелюбной. Увидев спасательные работы, Ниль-Ниль поспешила на помощь друзьям. Вдвоём с Каплюшей они без труда вытащили укаченного Хорошуню.

– Победа! – сказал взволнованный Каплюша, осторожно укладывая друга на безопасное облачко.

– Мне так противно, будто я побывал в болтушке, – еле прошептал Хорошуня.

– Так ты в ней и побывал, – подтвердила его догадку Ниль-Ниль.

– Вот почему меня так качает… Я ведь к тебе, Каплюша, на помощь летел. Сражаться. Как увидел, что ты с птичками не поладил, так и помчался.

После его слов Каплюше стало стыдно второй раз за день. Стыдно за то, что променял дружбу Хорошуни на какой-то там шарик, пусть даже и очень необыкновенный.