Николай Наволочкин - «Бор-Бос» поднимает паруса

С чего все началось. Ваня Конденсатор. Отбытие Кости Борисова в космос. Ваня идет в другую сторону. Река Морошка

Карта путешествия на фрегате «Бор-Бос»

Конечно, Костя вчера сделал ошибку, когда согласился взять с собой Павлика Киле…

До восхода солнца оставался еще добрый час. За Утиной протокой в колхозе «Рыбак» спросонья голосили петухи. Все шесть отрядов пионерского лагеря досматривали свои ребячьи сны. А Павлик растормошил Костю и сейчас, посматривая, как он собирается, преспокойно сидел на своем рюкзаке.

— И что у тебя, бессонница, что ли? — ворчал Костя, не попадая рукой в рукав рубашки. — Встали бы перед подъемом и пошли. Видишь вон, как Никита посапывает. Спит человек и горя не знает… Как это ты еще в час ночи не проснулся?

— В час рано, — невозмутимо ответил Павлик. — Я просыпался, да темно было. Я и в три просыпался — тоже темно. А сейчас что, сейчас уже светает. В протоке рыба вовсю плещется. Надо идти…

Позавчера, когда на совете дружины решили провести игру «Отважные следопыты», Косте и его другу Никите поручили самое главное: хорошенько спрятать от следопытов вымпел и самим не заблудиться. Вожатая Ида Сергеевна так и заявила:

— Вымпел спрячут Костя Борисов и Никита Козлов. Костя у нас будущий путешественник. Он, ребята, в лагерной библиотеке все книги про путешествия успел прочитать. И «Путешествие на «Кон-Тики» и «Путешествие на «Скорлупке». А Никита хороший горнист и вообще общественник. Вымпел надо спрятать далеко, километра за три от лагеря. Мне кажется, что, если мы пошлем Костю и Никиту, они задание выполнят и сами не потеряются. Как вы думаете, ребята?

Ребята закивали стрижеными головами. Девочки с интересом посмотрели на Костю и Никиту, а Рая Тузикова встала и отрапортовала:

— Первый отряд поддерживает! Борисова у нас еще в школе Дерсу Узала называли. — Она что-то шепнула Насте, и обе прыснули в ладошки.

С Никитой, конечно, идти было бы лучше, все-таки приятель, на одной парте в шестом классе сидели, а Павлик что — мелкота, четвертый класс. Но Никита, кроме того, что был горнистом и общественником, славился среди друзей как страшно невезучий человек. Вожатая об этом не знала, а Костя знал. Никита не раз терял мундштук от горна. Недавно на рыбалке от него ушел целый кукан чебаков. Однажды кто-то положил ему под подушку куклу, и, понятно, весь отряд сочувственно расспрашивал, когда он, при своей занятости, успевает играть в куклы. А вчера Никита порезал пятку и весь день скакал на одной ноге. С порезанной пяткой даже такой путешественник, как Ливингстон не отправился бы в дебри Центральной Африки. Пришлось искать замену и Никите. Тут подвернулся этот Павлик. Прослышав о готовящейся игре (наверное, девчонки разболтали), он целый день ходил то за Идой Сергеевной, то за Костей и все канючил:

— Костя, ну что тебе, жалко?.. Давай я пойду. Я уже все, что надо, в рюкзак собрал.

— Ида Сергеевна, пошлите меня. Честное слово, я больше не буду по ночам закидушки проверять и заплывать далеко не буду. Ну вот честное пионерское!

Первым сдался Костя. По правде сказать, Киле просто не давал ему прохода. Тут даже сравнение, что он бродил за ним, как тень, не годится. Какая там тень! Во-первых, от тени можно уйти в тень, а во-вторых, она молчит. Павлик же ходил и бубнил, и все одно и то же. И будущий путешественник Костя Борисов сдался. Ида Сергеевна колебалась до ужина. Потом отозвала Костю и сказала:

— Ладно, Борисов. Пусть идет… На твою ответственность. Ясно? А то никакой тайны не будет — весь лагерь узнает, что мы задумали.

После ужина Костя намекнул Павлику, что это он уговорил Иду Сергеевну.

— Только потому, что я взял тебя под свою ответственность, она и согласилась. Так что слушаться меня беспрекословно! — Это слово любил говорить Костин папа, и Костя повторил его дважды. — Да смотри не проспи.

Павлик заулыбался, козырнул и побежал догонять свой отряд.

«Все равно проспит, — подумал Костя. — Ну, ладно, я его пораньше разбужу. Будет знать, что такое настоящее путешествие».

Но Павлик проснулся первым, и Костя, чтобы скрыть свое смущение, ворчал на него до тех пор, пока не надел рюкзак.