Элизабет Хант: Секретный агент Джек Сталворт

— О чем ты, мама? Я не знаю никакого Джека с такой фамилией.

— Томас Эберли! — Мать повысила голос. — Не будь таким невежливым. К тебе пришел гость, и ты должен встретить его!

Наступила недолгая пауза. Потом в комнате у Томаса послышался грохот, вслед за этим оттуда выскочил сам Томас и плотно прикрыл дверь.

Пока он шел по коридору к кухне, Джек успел увидеть, что у сына такие же рыжие волосы, как у матери, так же много веснушек и что по виду он совершенно здоров, а значит, скорей всего, просто решил прогулять сегодняшние уроки. Но в конце концов, Джеку-то какое до этого дело: он и сам не без греха.

— Вот, Томас, — сказала ему мать, кивая на Джека, — мальчик пришел проведать тебя.

— Понятия не имею, кто он такой, — повторил Томас.

— Опять за свое! — прикрикнула миссис Эберли, и Джек понял, что пора открыть цель своего прихода.

— Ваш сын говорит правду, мэм, — сказал он. — Мы с Томасом не знаем друг друга.

— Зачем же ты пришел? — спросила женщина. — Кто тебя послал?

— Я пришел, мэм, забрать одну вещь, которая ему не принадлежит.

— Он присвоил чужое? — воскликнула мать Томаса. — Мой сын?

Вместо ответа Джек вынул из кармана фотоснимки и протянул Томасу:

— Посмотри!

— Где ты их взял? — спросил тот.

— Не важно. Важно, чтобы ты вернул обратно ту вещь.

Мать Томаса схватила сына за плечо и еще более взволнованно проговорила:

— Объясни же, наконец, что происходит?

И в этот момент из его комнаты раздался куда более сильный шум, чем раньше, и затем заливистый собачий лай.

— Это мой пес Фредди, — объяснил Томас, обращаясь к Джеку. — Жутко любит играть с чем-нибудь. Интересно, что он уронил на этот раз? — И, повернувшись к матери, прибавил: — Я ничего не украл, мама, клянусь тебе. Просто взял… на время… для моих опытов.

— Что именно ты взял, сынок? Отвечай, не темни!

Ответом был новый удар чем-то очень тяжелым — на этот раз не в пол, а в стену.

— Да что там такое? — сказала мать. — Пойду ПОСМОТРЮ.

— Не ходи! — крикнул Томас. — Я сам.

— Хорошо, но объясни сначала, в чем тебя обвиняют? Что ты взял?

— Ничего особенного, мама. Всего лишь одну маленькую косточку из Музея естественной истории. Я верну ее, когда закончу исследование.

— Томас Ричард Эберли, — строго произнесла его мать, — неужели ты и правда взял вещь, которая тебе не принадлежит? Я была о тебе лучшего мнения!

Томас хотел возразить, но звуки из его комнаты снова отвлекли всеобщее внимание. На этот раз это был не стук, даже не грохот, а рев… Да, именно рев… Рычание…

Брр… врр… грр… дрр!!!

Подобные звуки не могла бы издать ни одна собака. Ни один волк… Ни лев, ни тигр… Сила рева нарастала, от него тряслись стены квартиры и начинало казаться, что весь дом ходит ходуном, а те, кто слышит его сейчас, должны с трудом держаться на ногах.

Жрр, зрр, крр, мрр, прр!!!!!!

— Томас! — в ужасе завопила его мать. — Что это? Что ты наделал?

Он пытался ответить, но не смог, а поперхнулся и словно проглотил все слова. Однако чересчур испуганным не выглядел и с опаской глядел только на мать, а не в сторону своей комнаты, за дверью которой продолжало твориться что-то невообразимое и откуда доносились кошмарные звуки.

Ррр, трр, фрр, хрр!!!

— Боже! — крикнула мать. — Говори что-нибудь, Томас!

Он послушно раскрыл рот и тихо произнес:

— Это, мама, шикарный результат моего нового опыта. Он заключается…

Трах-тарарах! Трам-там-там!..

Немыслимый треск! Дверь в комнату Томаса треснула, сорвалась с петель, и Джек почувствовал: на них надвигается скрывавшееся за этой дверью нечто огромное, страшное, совершенно неотвратимое. Ему ничего не оставалось, как ждать появления этого НЕЧТО…

И он увидел ЕГО.

Сначала только голову. Чудовищно большую, едва помещавшуюся в дверной раме. Глаза на ней были темные, свирепые, безжалостные. В ощерившейся пасти видны ряды зубов, сотен зубов — длинных и острых, как бритва. И ко всему чудовище явно хотело есть: оно принюхивалось, выбирая добычу.

Если у него такая голова, мелькнула мысль у Джека, то какое же должно быть туловище?

Уж во всяком случае, в два-три раза выше человеческого роста!

Опять жуткий рев. В этот раз на одной ноте:

— Р-р-р-р-р-р-р…

Еще не увидев страшилище целиком, Джек уже понял: точно такой зверь нарисован на обложке книги Льюиса Портера, которую ему прислали. И это был самый грозный и злобный хищник позднего юрского периода существования нашей Земли, и его имя — аллозавр.