Ю Несбё - Доктор Проктор и конец света (как бы)

— Нас устроил бы и такой счастливый конец, — сказал доктор Проктор, — в котором у нас будет уверенность, что Йодольф не появится снова.

И все кивнули в знак согласия.

— Давайте возвращаться, — вздохнул доктор Проктор.

— Ик!

Трое друзей отправились в обратный путь.

— Булле! — крикнула Лисе. — А ты что не идешь?

Она повернулась к Булле — тот пристально вглядывался куда-то.

— В чем дело, Булле?

— Последний «ик», — сказал Булле. — Было в нем что-то очень знакомое.

— Все лягушки квакают одинаково, — заметила Лисе.

— Это была совсем не лягушка, — сказал Булле и посветил фонариком в темноту. — Это… Это…

И он радостно вскрикнул, протянув руку кому-то невидимому. Впрочем, мгновение спустя всем стало ясно, в чем дело.

— Перри! — закричал Булле. — Перри, ты спасся! Ты давно здесь?

— Ик!

Лисе и остальные подошли к Булле.

— О небо! — рассмеялся доктор Проктор. — Друзья мои, теперь, что бы ни случилось, мы можем радоваться, что все мы дожили до конца этой истории!

— Она еще не совсем закончилась! — возразил Булле. — Тсс!

Он повернул голову к маленькому семиногому перувианскому пауку-упырю, устроившемуся у него на плече.

— Перри хочет, чтобы мы пошли сюда. — И Булле побежал по одной из труб.

Там было не так глубоко, но все равно приходилось бежать по воде. Остальные поспешили за ним. А завернув за угол, увидели, что Булле замер, широко расставив ноги. Впереди в свете фонарика блестела огромная — до самого потолка — и очень красивая паутина.

— Смотрите! — прошептал Булле.

Они посмотрели. И увидели, что паутина дергается. Как будто что-то большое и невидимое беспомощно бьется в прочнейшей сети, которую мог соткать только паук, отведавший максимально мощный эликсир силы. Присмотревшись, они заметили, как от невидимки в паутине отваливаются последние кусочки вафельного теста.

Лисе встала рядом с Булле, протянула руку вперед… И вздрогнула, когда рука наткнулась на что-то теплое и волосатое.

— Йодольф Шталер, — сказал Булле низким голосом. — Судьбе было угодно, чтобы мы встретились еще раз.

— Заткнийсь, карлик! — закричал из паутины хорошо всем знакомый злобный голос. — Выпустийт меня отсюда!

— Конечно-конечно, — сказал доктор Проктор. — Мы пришлем сюда милых добрых солдатиков, которые наденут на тебя изящные блестящие наручники и бесплатно доставят тебя в теплую уютную клетку. И кто знает, может быть, ты еще поживешь какое-то время в зоопарке. Для страха и назидания.

— О-о-о-ох! — завопил голос из паутины.

Потом понемногу стал появляться и сам хамелеон. Йодольф Шталер. Увидев острые зубы, блеснувшие у него в пасти, Лисе вздрогнула еще раз.

Когда они шли назад, Лисе думала: только бы никогда не видеть больше Йодольфа Шталера ни в зоопарке, ни где-либо еще. И ее желание сбылось, больше она его не видела.

А вскоре Лисе перестала и думать о нем. Потому что, когда друзья вышли на белый свет, перед дворцом был в разгаре праздник. Солдаты устроили танцы, а за воротами собрались люди, махавшие маленькими норвежскими флажками и кричавшие «ура!».

— Праздник! — завопил Булле и прошелся колесом. — Девушки, карамельный пудинг и песни!

Так все и вышло.

— Как им весело, Ролф, — сказал Гуннар и защелкнул наручники на волосатых руках Йодольфа, трепыхавшегося в паутине в трубе канализации.

Они заклеили липкой лентой рот Йодольфа, когда им надоело слушать его. Сначала он сулил им деньги и вообще золотые горы, если его отпустят, а потом, когда солдаты вежливо отказались принять это предложение, стал угрожать откусить их дурацкие головы вместе с дурацкими шляпами, если его немедленно не отпустят. Теперь, когда павиан вынужден был замолчать, стало так тихо, что сверху донеслись звуки музыки и веселья. Радость охватила весь город Осло и даже всю страну, люди вышли на улицы праздновать и поздравлять друг друга с тем, что теперь с деспотом Шталером покончено.

Ролф потер щеку в том месте, куда его поцеловала одна девушка на Дворцовой площади.

— Приятно знать, что ты, как бы сказать, спас Норвегию, Гуннар, — засмеялся он.

— Знаешь, нас еще назовут героями, — сказал Гуннар и защелкнул кандалы на ногах ужасного лунного хамелеона.

— Да, откроют музей и снимут двухсерийный художественный фильм, — сказал Ролф.

Гуннар попробовал вырвать Йодольфа из паутины.