Ю Несбё - Доктор Проктор и конец света (как бы)

Король обратил на нее свой взгляд. Это был не всепроницающий стробовзгляд, а мягкий, сонный взгляд из-под чуть приопущенных век. Король заговорил. Монотонным назидательным голосом стал произносить слова, тягучие, как сироп при температуре минус двадцать…

— Дорогие соотечественники! Старый год подошел к концу, он принес нам много достижений и того, чем мы можем гордиться. В общем и целом дела наши идут все лучше, Норвегия является одной из самых счастливых стран мира. Мы завоевали золото в классическом многоборье по многодневному биатлону с ночевками в Телемарке, [19] Провинция в Северной Норвегии. а Хоннигсвог вновь признан одним из самых северных городов мира.

Служебно-безопасная дежурная ахнула.

Король продолжал говорить:

— Но минувший год принес нам также новые вызовы и задачи, которые мы должны решить в будущем году совместными усилиями всего народа…

Голова служебно-безопасной дежурной запрокинулась, но король шагнул ближе, чтобы она не уклонилась от его взгляда.

— И теперь наша задача состоит в том, чтобы избавить Норвегию и весь мир от катастрофы. Повтори.

— От катастрофы, — повторила служебно-безопасная женщина голосом лунатика.

— А потому, — продолжал король, — надо позвонить Калле Паппсу и попросить его прийти сюда.

— Позвонить Калле Паппсу, — повторила дежурная.

Она подняла трубку, набрала номер, немного подождала и сонно проговорила:

— Спуститесь сюда, Калле.

Через минуту ведущий Калле Паппс стоял перед ними.

— Скакая радость, я всегда очень рад встречаться с поклонниками, — заявил он с широкой улыбкой, хорошо известной зрителям по передачам Кон-ХОР-са, и быстро пожал руку короля. — Но мне надо бежать, у меня скоро прямой эфир…

Он остановился, потому что король не выпустил его руку.

— Послушай, отпусти, меня люди ждут…

— Дорогие соотечественники, — произнес король, и Калле Паппс уставился на него с изумлением. — Настает Новый год, и самое время с благодарностью вспомнить год уходящий…

Веки Калле Паппса отяжелели, словно на них повесили свинцовые гири.

— Сейчас ты выйдешь в прямой эфир и представишь короля, и король обратится к норвежскому народу, — сказал король.

— Король обратится к норвежскому народу, — повторил Калле Паппс.

— Прекрасно, идем, — сказал король.

За снежными заносами в самом конце Пушечной улицы в маленьком синем домике вокруг кухонного стола сидели Лисе, доктор Проктор и фрекен Стробе.

— Чуть де пропали, — сказала фрекен Стробе, едва не плача.

— Хорошо, что вы разобрались со сцеплением и передачей, — сказала Лисе доктору Проктору.

— Но совсем не хорошо, что наших Булле и Перри, похоже, завтра зажарят вместе с Грегором, — ответил он и в отчаянии запустил обе руки в свои взъерошенные волосы. — Все из-за меня.

— Нет, из-за меня, — сказала Лисе. — План был мой.

— Я должда была вас отговорить, — сказала фрекен Стробе. — Здачит, это все из-за…

— Хватит! — крикнул доктор Проктор и застонал: — Ну почему мы каждый раз попадаем в тюрьму?

— Я знаю, что на это ответил бы Булле, — сказала Лисе. — «А иначе как бы мы организовали побег»?

И все они улыбнулись. Но потом снова погрустнели. Погрузились в раздумья и раздумывали, пока доктор Проктор не сказал то, что было на уме у каждого:

— Мы ничего не можем сделать.

Фрекен Стробе немного поплакала, потом завернулась в шерстяное одеяло, пошла в гостиную, легла на диван и включила телевизор. Раздалось хоровое пение, и фрекен захихикала.

Лисе тоже хотела посмеяться. Но вместо этого она надела сапожки.

— Надо идти домой, — сказала она. — Конечно, мама и папа загипнотизированы, но все-таки они за меня беспокоятся.

Доктор Проктор молча кивнул, соглашаясь.

Лисе вышла в коридор, открыла дверь и уже хотела выйти, как вдруг услышала знакомый голос. Она остановилась как вкопанная. Голос доносился из гостиной.

— Дорогие соотечественники. Прежде всего позвольте пожелать вам всем хорошего Нового года!

И не забудем поблагодарить год уходящий. Желаю всем заболевшим в старом году поправиться. Особенный привет пожилым, одиноким и тем, кто в море. Многое нам пришлось пережить в этом году: перемены погоды, шитье норвежских национальных костюмов и лосиную охоту…

Лисе так клонило в сон, что она едва сдерживала зевоту, но все равно она бросилась в гостиную, где похрапывала перед телевизором фрекен Стробе. На экране человек в красной одежде с белым меховым воротником, глядя в одну точку, монотонно говорил: