Валерий Шульжик - Фунтик в цирке

— А как же четверг?.. — заволновалась Беладонна.

Генерал успокоил:

— Это святое. Будем, но без дедушки — он болен, и доктор ему сладкое запретил.

— Дедушкой меньше, булочкой больше… — радовалась мадам, положив трубку, но потом огорчилась: — Эти такие — сами налопаются и для дедушки унесут.

Приёмы по четвергам требовали расходов, но польза от них тоже была. Дорогого стоит ввернуть как бы невзначай, в разговоре: «А вы знаете, ко мне вчера сам генерал забегал!»

О том, что генерал полиции по четвергам посещает дом госпожи Беладонны, знал весь городок: газета всего за две монеты напоминала об этом жителям еженедельно, а при доплате — даже утраивала перечень угощений, поданных за столом. За что, кстати, и пострадала однажды, приврав, что на приёме у Беладонны генерал объелся маринованных зябликов и заболел.

Четвергов в месяце была много — четыре штуки, а иногда — о, ужас! — даже пять! Беладонна страдала, но приёмов не отменяла. Да и то дело: в такой дом да за такой стол трубочиста не позовёшь!

— Эй, кот, — позвала Беладонна, протирая столовое серебро, — иди, бант повяжем, генерал вот-вот будет… Может, и тебе кусочек перепадёт!

«Ага, разогнался, — думал кот, не меняя позы, — что-то я своей миски не вижу на вашем столе».

Усатый в хозяйскую щедрость не верил, промышлял птичками на балконе, но, услышав, как хлопнули парадные двери, лапки на всякий случай помыл.

Так и вышло… Встречая в дверях тощую генеральшу с цветочной клумбой вместо шляпы на голове, Беладонна пошла на приступ.

— Ну, нельзя быть такой красивой! — обнимая гостью, вопила она.

И генеральша с ней соглашалась:

— Нельзя!

Явление главное — генерал! Сказал всего лишь одно словечко: «Рад», но так, что хрусталинки в люстре задребезжали.

— А уж как я рада! — всплеснула руками мадам.

Генеральский дедушка тоже явился… Как говорится, нашёл в себе силы… Был он похож на трубача на параде, только трубу держал возле уха, поскольку была она слуховой.

— Герой! — отрекомендовал родственника генерал. — Участвовал в войне Алой и Белой розы.

— Вот как! — восхитилась Беладонна. — А на чьей стороне?

— Ни на чьей, — пояснил генерал. — Дедушка дальтоник — цвета не различает и потому воевал против всех.

— А ещё плохо слышит, — вздохнула генеральша, — в боях потерял почти всё…

«Кроме аппетита», — отметила про себя Беладонна, видя, с какой скоростью дедушка ринулся к праздничному столу.

Три девочки генерала даже в гости явились с кружевами на спицах, а между собой лопотали по-иностранному, не вынимая жевательной резинки изо рта.

— О, шарман, шарман!

Последним перед мадам предстал кудрявый ангел с голубыми глазами и множеством карманов на курточке и штанах.

Этого Беладонна боялась больше всего: что ни увидит — раз! — и в карманы… Или закатит глазки и клянчит голосом, полным страданий: «Ах, как бы я хотел это иметь!»

Ну ладно там игрушки или часы с камина, так в прошлый приход в ножку рояля вцепился, да так, что не могли оторвать!

Беладонна зажгла в канделябрах свечи и подняла шторы: «Пусть все видят, кто у неё в гостях!»

Генерал — это вам не бублик с маком, фигура значительная, одной позолоты на штанах на сто монет… И ни минуты покоя, даже на чаепитии, без конца — телефон, телефон… «Алло, Второй? А где Первый? Как на кладбище?! Ах, в засаде?! Ну, пусть лежит!..»

— Ешьте, гости дорогие, — предложила Беладонна, возвышаясь над столом. — Себе отказала, а для вас сберегла!

— Ой, — воображала генеральша, — мои детки кушают только иностранное, наше — не уговоришь!

Из иностранного на столе были лишь зубочистки, и мадам тотчас же придвинула их гостям.

Героический дедушка от кофию с булочкой отказался, лепетал что-то странное, дескать, потом, потом, я горячего подожду!

«Какое горячее! — в душе возмущалась Беладонна. — Здесь ведь не полковая кухня, а важный приём!»

Радушие давалось мадам нелегко… Не без волнения наблюдала она, как исчезают со стола джем и орешки, а с каждой булочкой в вазе лично прощалась… «Прощай, булочка, больше я тебя не увижу!»

Сначала беседа за столом шла медленно, а еда — быстро, но потом всё уравнялось.

— А что теперь в столице носят? — спросила генеральша у мадам.