Светлана Ольшевская - Ведьмин бал (сборник)

Но та даже с места не сдвинулась. Просто махнула широким рукавом – и оба факела, не долетев до нее, погасли и упали на пол вопреки всем законам физики.

– Что ж, и смелые иногда попадаются, – она снова издала булькающий звук. – Только глупые. Приляг, отдохни, деточка.

Я увидела, как Нику согнуло неведомой силой, она скорчилась, застонала от боли и повалилась на пол. Но сдаваться явно не собиралась – дрожащими от напряжения руками она сорвала с шеи серебряный крестик и вытянула перед собой. После чего медленно поднялась – с огромным трудом, будто на ней висела стокилограммовая ноша.

– Пусти Таньку, тварь! – процедила она сквозь сжатые от напряжения зубы и сделала крошечный шажок к ведьме.

– Да разве я ее держу? – деланно удивилась та. – Ее держит ее страх. Все вы, ничтожества, рабы страха. И пока он над вами господин… до тех пор и я над вами госпожа. Слишком долго мне пришлось ждать – и тем дороже люди за это заплатят!

Последняя фраза была сказана с особой злобой, и красивый грудной голос перешел в нечеловеческое шипение.

О том, чтобы встать и бежать, не было и речи – мое тело от ужаса просто не слушалось меня. Все те отморозки и маньяки, которых я привыкла бояться, в этот момент казались мне милыми людьми по сравнению с этим ужасным существом. В ней не осталось ничего человеческого, это было воплощение какого-то древнего зла, кровожадного и безжалостного.

– За что вы так всех ненавидите?! – вырвалось у меня.

– За что? О, это хороший вопрос. Заслужили вы, люди, чтобы к вам так относились.

У меня мелькнул вопрос: она, что же, себя к людскому роду не причисляет?

– Нет, не причисляю! – злобно выдохнула она в мою сторону, и я чуть не задохнулась от запаха гнили. – Не желаю иметь с вами ничего общего! Люди, – звучный голос вновь перешел в шипение, – человечные человеки! Когда я родилась, мои родители отреклись от меня. Дикие звери были мне отцом и матерью. Люди сторонились меня, кидались камнями, гнали прочь. Но высшие силы вознаградили меня редким даром. И когда я овладела им в совершенстве и пришла к этим жалким трусам – уже никто не смел меня прогнать. Меня боялись, а потому падали в ноги, несли дары, ждали моих повелений. И приносили жертвы. Да-да, жертвы! Мне нравилось видеть их смерть. И теперь нравится. Думаете, я их простила? Не-е-ет! – снова сорвалась она на шипение. – И не прощу.

– Да за что же? – воскликнула я. – Почему они с вами так поступили?

– Хочешь знать? – мерзкое бульканье раздалось несколько раз. – Смотри.

И она в несколько издевательски медленных движений размотала повязку.

Боже… Таких уродств я даже представить себе не могла. Ее лицо – если это можно было назвать лицом – было покрыто уродливыми наростами, а нижняя челюсть не выступала вперед, а была практически вровень с шеей, без подбородка. Как она при таком дефекте разговаривала, было загадкой.

Мама родная, о чем я думаю? Передо мной стоит мертвая ведьма, нам грозит страшная участь, а меня интересуют вопросы анатомии…

Черная тряпка полетела под ноги:

– Мне это больше не понадобится. Привыкнете, ничтожества.

Я перевела взгляд на Нику. Она так и стояла, вытянув перед собой свой серебряный крестик на рваной цепочке и чуть сгорбившись. Казалось, некая сила пытается оттолкнуть ее назад, а Ника изо всех сил сопротивляется этому.

А она ведь могла бы развернуться и убежать, подумала я. Вот бы мне сейчас вскочить, дернуть подругу за руку и вместе бежать куда глаза глядят…

– Хорошо придумала, – молниеносно повернулась ко мне ведьма, так что я чуть не лишилась сознания от шока. – Хорошо, трусишка. Беги. Беги к другим людям, расскажи им обо мне, попытайтесь все вместе сбежать отсюда. Или, может, попробуете убить меня для начала? Отчего ж, попробуйте, это будет забавно – вот только второй раз у вас это не получится. А потом вы все равно все умрете – от погони никому здесь не уйти, и спасти вас будет некому, – она чуть заметно кивнула в ту сторону, где находились курганы. – Просто я хочу для начала насладиться вашим страхом. Это такое вкусное лакомство – страх! А потом я пойду дальше… Ну, – она отступила, давая мне возможность встать. – Беги, что же ты?

Кое-как я поднялась, потянула за рукав Нику, и мы, шатаясь, вывалились за дверь. И побежали, то есть, если быть точным, поковыляли на улицу.

– Стоп, а бабушка? – вспомнила я на пороге.

– А что бабушка, – тяжело вздохнула Ника. – Слышала же… Хоть беги, хоть не беги, эти твари из курганов все равно догонят.