Светлана Ольшевская - Ведьмин бал (сборник)

– Нет, ничего.

– Ну что ж, будем ждать.

По правде говоря, я слукавила. Какая-то дрянь привиделась, я уже не помнила подробностей. Но я ведь знала, чего ждет Ника, а этого как раз и не было.

День прошел славно. Бабушка расхаживала по дому веселая, и даже Ника в кои-то веки улыбалась. Мы убрали следы вчерашнего беспорядка, а дырку в двери чулана я заклеила старым плакатом. Потом опять уселись вышивать, а бабушка пекла пирожки.

– Сегодня вы нам никаких новых вышивок не покажете? – спросила Ника, когда пирожки были готовы.

– Ну, внучечки, все, что есть, я вам уже показала.

– Тогда нельзя ли нам еще раз посмотреть те, последние вышивки. Ну, где портреты.

– Пожалуйста, – и бабушка вынула из шкафа знакомый пакет.

Ника взяла самые новые и стала их внимательно рассматривать с обеих сторон.

– Изучаешь технологию? – догадалась я. – Ну, так ты с бухты-барахты все равно не вышьешь. Тут схема нужна, есть же программы для схем. Берешь любую фотографию…

– Фотографию? – Ника со странным выражением посмотрела на меня. И снова принялась рассматривать портреты.

А я вынула из стопки вышивку с изображением казака. Чем-то он меня зацепил, этот казак. Наверное, своим странным оружием – ну не видела я, хоть убей, такого оружия никогда и нигде. Исключением был лишь мой сон, которому я до сих пор не верила.

Впрочем… зачем я обманываю себя? Казак заинтересовал меня тем, что был мне знаком. Именно так. Хотя изображение было больше похоже на детский рисунок, но эти усы с лихим изгибом, эти густые косматые брови и острый взгляд темных глаз я однозначно где-то видела. Только не могла припомнить где. Человек с топориком из моего сна выглядел иначе, да и не во сне я этого казака видела, а наяву, причем недавно… Но как это могло быть наяву? Может, он был и характерник, но разве они могут путешествовать во времени?

Я глубоко задумалась и не заметила, как замерла с вышивкой, которую держала перед собой на вытянутых руках, вперив глаза в рисунок. И вдруг нечеткие, выцветшие контуры стали меняться, проясняться, детская картинка на моих глазах трансформировалась во вполне четкое изображение живого человека. Я даже удивиться не успела, а словно в трансе, сидела и смотрела, как он шевельнулся, повернул лицо ко мне, хитро подмигнул, ловко подбросил в руках топорик… и снова стал вышитым изображением, выцветшим от давности лет.

Я с шумом выдохнула и положила вышивку на стол. Ничего ж себе! Возможно, я настолько перенервничала, что бредила, или же мне банально померещилось, – но теперь я его узнала!

Это был казак, который снял меня с поваленного дерева над ручьем. Иван Хмара…

Вот и решилась загадка.

Но вместе с тем на душе стало тревожно. Думалось, что он показался мне не просто так, а явно хотел о чем-то предупредить. И подбодрить…

Но ведь все было кончено, от огненного змея мы успешно избавились. Что же еще может случиться?

Холодок пополз по моей спине. Ольга? Может быть, это она упырем явится ночью к нашему дому? Но Ника говорила, что круг из освященной соли она не преодолеет. Или все же преодолеет?

А если не она, то что тогда?

Или я слишком себя накручиваю, а на самом деле мне просто померещилось, да и все?

Ну уж нет. С дерева он снял меня взаправду. А значит, и то, что я сейчас увидела, было по-настоящему! Вот так, и не иначе!

Впрочем, время шло, и ничего плохого не происходило. Ника все разглядывала портреты, что-то записывала и зарисовывала в тетрадке найденными у меня в шкафу цветными карандашами. А я дошила свою салфетку и взялась за следующую.

Вечером явились ребята, всей компанией, еще и каких-то новых привели. Пришел и Петро.

В этот раз Тарас не взял музыку, что-то там в аппаратуре сломалось, зато он сообщил: завтра будут чинить электричество. И эта новость развеселила всех получше любой музыки. А Даринке никакой музыки и не требовалось – она стала напевать и выстукивать ложкой по столу какой-то задорный танцевальный ритм так весело, что Оксана с хохотом пустилась в танец, потянув за собой своего кавалера, к ним присоединились и другие.

Петро поманил меня за дверь, и едва мы остались одни, спросил тревожно:

– Ну как там Ника?

– Нормально. Ходит улыбается. Все прошло. А как там… Ну, в общем, мне после того похода на кладбище страшно на улицу выходить.

– Не бойся. Мама ходила к священнику, он у нас толковый, и еще к кому следует… Ольга больше никого не потревожит.

Он с грустью опустил глаза, и я решила не задавать ему никаких вопросов. Потому что ответы на них, как я догадывалась, были малоприятны и ему, и мне.