Святослав Сахарнов - Солнечный мальчик

Началась посадка. Спуститься в катера можно было только по верёвочной лестнице. Лестница раскачивалась. Даже мужчин-пассажиров приходилось поддерживать, чтобы они не сорвались в воду.

— Женщин и детей в шлюпки! — приказал тогда капитан. — Опустим шлюпки с людьми!

Вовка стоял рядом с мамой и смотрел на матросов, которые готовили шлюпки к спуску.

Шлюпки висели над палубой на канатах.

Матросам помогало несколько пассажиров.

Около одного каната возился мужчина в тёмном пальто с поднятым воротником.

Его фигура показалась Вовке знакомой.

Когда человек пошевелил рукой, лежавшей на канате, в руке его что-то блеснуло.

Человек повернулся… и Вовка очутился лицом к лицу с Кожаным.

Это был ужасный момент. Секунда — и Вовка закричит.

Но Кожаный не потерял этой секунды. Он сделал шаг к мальчику, с силой толкнул его в сторону, спокойно вошёл в дверь, ведущую внутрь корабля, и скрылся.

От толчка Вовка едва не упал.

— Что с тобой? — испугалась мама.

— Кожаный. Ушёл. Вон туда! — забормотал ошеломлённый Вовка.

— Кожаный? Откуда? Какой ужас! Он что, ударил тебя?

— Н-нет…

— Идём скорее отсюда. Вон Лена уже садится в шлюпку.

Действительно, Генриетту Николаевну и Лену первыми усадили в шлюпку, около которой Вовка только что видел Кожаного.

Вовке и маме место досталось в другой.

Шлюпки быстро загрузили людьми.

— Пошла правая! — скомандовал боцман.

У Вовки захватило дух.

— Левая!

Матросы наклонили балки, между которыми держались на канатах шлюпки.

Шлюпки повисли над водой.

— Спускай!

Первой начали спускать шлюпку, в которой сидели Генриетта Николаевна и Леночка.

Взвизгнули чугунные ролики. Шлюпка медленно поползла вниз.

Вдруг раздался пронзительный крик: один из канатов лопнул, шлюпка перевернулась, в воду из неё посыпались люди.

На секунду все оцепенели.

— Мама, — раздался в наступившей тишине голос Вовки, — Лена!

Раньше всех опомнился сигнальщик на мостике. Он наклонил прожектор, и все увидели, как у самого борта барахтаются в чёрной воде люди.

— Спасите! — донёсся крик из воды. — Здесь девочка!

Тогда из толпы выскочил человек в тёмной матросской куртке. Он сорвал с себя куртку и бросился вниз головой в воду. Вслед за ним прыгнули ещё два матроса, а затем полетели спасательные круги.

К месту аварии быстро подошёл катер.

Человек, который первым бросился в воду, плыл навстречу ему. Одной рукой он грёб, а другой поддерживал девочку.

— Мама, смотри, — Лена! Лена! Они уже на катере. Их уже достали! — Вовка, не понимая сам, что делает, колотил маму кулаком по плечу.

— Все спасены! — крикнули, наконец, с катера. — Мы к берегу!

Катер повернулся кормой к пароходу.

На корме стоял человек с девочкой на руках.

— Мама, это же наш Фёдор! — закричал Вовка. — Видишь, это он!

Мама вскрикнула и закрыла лицо руками.

Вдруг шлюпка, где они сидели, качнулась и стремительно пошла вниз.

Все охнули, но шлюпка уже благополучно достигла воды. Матросы по канату спустились в неё и заняли места гребцов.

— К берегу! — скомандовал старший.

Берег встретил пассажиров странной тишиной.

На причалах не было слышно ни голосов людей, ни шума машин. Неподвижно застыли краны. Горели только редкие огни.

— Цунами! — объяснил кто-то. — Все ушли наверх — в город.

Цунами? Опять это непонятное слово!

Город был расположен, очевидно, на горе. В ночной темноте он казался цепочками огней, аккуратно уложенными одна над другой.

Мама бросилась разыскивать спасённых. Вовка еле поспевал за ней.

— Не отпускай руку, опять потеряешься! — взволнованно предупреждала мама и тащила его всё дальше и дальше.

Люди, чемоданы, люди, чемоданы — Вовка совсем потерял представление, где они и сколько времени ищут.

Наконец кто-то посоветовал заглянуть в автобусы, приготовленные для пассажиров.

— Здесь! — Вовка увидел в окне автобуса Генриетту Николаевну. — Вот они!

Мама с Вовкой забрались в машину.

Навстречу им привстала с места бледная Генриетта Николаевна.

Женщины молча обнялись и заплакали.

Вовка робко смотрел на Леночку, которая сидела у окна, закутанная с головой в толстый шерстяной платок…

Фёдора в автобусе не было. Он пришёл немного погодя, мрачный, как туча, не спрашивая разрешения, сел рядом с мамой и начал отрывисто рассказывать ей историю с Кожаным.

Кожаного не поймали.

— Знаете, почему оборвался канат? — спросил Фёдор. — Он был перерезан. Какая подлость! Устроить панику, пролезть в суматохе на катер и удрать!.. Ну, ладно. Видите в море огни? Это уходит «Комсомольск».