Александр Прозоров - Лесные духи

— Какая гадость! — начал разматывать шкуру с ноги шаман. — Где ты ее взял?

— С него, — кивнул на мертвого кабана Камыш.

Беседующий-с-Небом посмотрел и даже крякнул от изумления — поначалу он просто не заметил огромную тушу. Слишком много людей толпилось возле раненого, на очаге и у большого котла. Но теперь, не утерпев, протянул руку и пощупал гигантские клыки секача: длиной никак не менее, чем в половину локтя.

— Еще одна такая охота, и ты не сможешь поднять своего ожерелья, — не без зависти сказал он.

— Я сделаю из клыков пояс, — нашелся Саблезуб.

— Он будет тяжелее тебя. Ладно, давай посмотрим… У-у, а здесь у тебя гной. Много. Отвернись.

Шаман достал из принесенной сумки широкую осиновую щепу, решительными движениями содрал подсохшую корку с ноги, бросил щепу в сторону очага, зачерпнул снег и принялся старательно растирать им рану, вымывая скопившуюся грязь. Достал березовый туесок, открыл, обильно засыпал порез рыжеватым порошком.

— Это цветки ноготков, — пояснил он. — Тертые. Яркая Гвоздика хотела запекать с ними мясо, но я заметил, что они сушат раны. Так и не удалось жене их на вкус попробовать. Себе все забираю, что найду. И не гноятся раны после этого порошка. Уж не раз пробовал.

— Я думал, только мох счастливых духов гной отпугивает, — болезненно засмеялся Могучий Саблезуб.

— Мхом сверху замотаем, — пообещал шаман, снова открывая сумку. — А почему ты веселишься? Тебя вепрь чуть на куски не порвал!

— Ты сказал мне сходить к Хозяину Реки за советом, Беседующий-с-Небом…

— Да, я помню, — кивнул шаман, прикладывая к ноге раненого сухой мох.

— Ты сказал, предок ответит. Подаст знак.

— Да, — опять согласился Беседующий-с-Небом.

— Хозяин Реки дал мне знак, — рассмеялся Могучий Саблезуб.

— Какой?

— Он послал мне вепря!

— И что это значит? — оглянулся на добычу юного охотника Беседующий-с-Небом.

— Скажи мне, шаман, — откинув голову, растянул губы в улыбке Камыш. — Скажи, этой туши хватит, чтобы угостить все племя?

— А-а-а-а! — восторженно закричала Золотая Тень и захлопала в ладоши.

— У меня есть подарки, у меня есть дрова. Мне не хватало только угощения. Разве это не знак?

На этот раз Беседующий-с-Небом молчал очень долго, глядя на мертвого зверя, способного сокрушить даже Большого Кота. Потом медленно кивнул:

— Да, это был знак. Я не стану спорить с духами. Если хочешь, я сам разожгу костер для твоего угощения. Ты желаешь сделать это прямо сейчас?

— Да-да-да! — запрыгала на месте Золотая Тень.

— Да, — кивнул Могучий Саблезуб.

Собравшаяся вокруг толпа колыхнулась, из нее вышел Парящий Коршун, направился к дому. Следом бежала Полная Луна, пыталась что-то шепнуть мужу на ухо, но постоянно промахивалась.

Это было самое неправильное угощение, которое случалось за всю историю племени Хозяина Реки. Охотник, призвавший сородичей на этот праздник, был одет хуже всех: в старую потертую шапку, ссохшиеся, короткие оленьи штаны и в детскую, совсем куцую заячью куртку, которая не застегивалась на груди. Костер для угощения разжигал не он, а шаман племени, которому надлежало следить за соблюдением обряда. Воду, точнее, снег для большого котла собирал не виновник угощения, а все племя от мала и до велика. Варил угощение тоже не охотник, созвавший гостей, а мастер Мощный Волк. Даже разделывали мерзлую кабанью тушу старшие охотники племени, ловко орудуя топорами, а не тот, кому полагалось сделать это своей рукой.

Но почему-то в этот день никто не был против нарушения исстари заведенного обычая.

Уже после полудня, когда большая часть угощения оказалась съедена, члены племени были сыты и довольны, охотник Могучий Саблезуб, сидевший в кругу своей семьи, поднялся, под общими взглядами прошел мимо большого котла и опустился на колени возле Парящего Коршуна, Полной Луны, Золотой Тени и Нежной Незабудки. Опустился не потому, что унижался, а чтобы оказаться вровень с семьей, наравне с прочими принимавшей его угощение.

— Парящий Коршун, — достал из-за пазухи сделанное собственными руками ожерелье юный охотник. — Я хочу сделать тебе подарок. Прими его… И подари мне взамен свою дочь, прекрасную Золотую Тень. Клянусь тебе, в моем доме она всегда будет сыта и одета, ее дети будут встречаться с радостью, и она никогда не пожалеет, что покинула твой кров.

— Красивое ожерелье, крепкие клыки, — осмотрел подарок Парящий Коршун. Замолчал. Притихло и все племя, собравшееся возле большого котла. Коршун поднялся, прошел мимо Камыша, остановился перед массивной головой, все еще скалящей огромные клыки. Покачал головой: — Ты лучший охотник, которого только знало наше племя. Я знаю, с тобой Золотая Тень не будет знать ни голода, ни грусти. И хотя она слишком мала… — Он резко повернулся: — Но куда ты собираешься привести ее, Могучий Саблезуб, если у тебя нет собственного дома?