Сергей Шемякин - Сокровища рода де Карсо

Встретили выживших на борту приветливо. Накормили копчёным мясом, дали по кружке рома из запасов капитана. Хопкинс, как и Девис во время рейдов пить не позволял. Ром на судне предназначался для промывки ран. Выход был относительно удачным. Взяли на абордаж английский бриг на шестнадцать пушек. Десяток орудий успели перегрузить на палубу, прежде чем англичанин пошел на дно. Досталась и корабельная казна. Четверо убитых и пятеро ранены — вот что было плохо. Капитан предложил всем четверым корсарам пойти к нему в команду. Все они видно славные рубаки и счастливчики, если смогли уцелеть после взрыва крюйт-камеры. Должностей никаких не предлагал, оно и понятно, на каждого надо посмотреть в деле. Командного состава на пиратских кораблях катастрофически не хватало, особенно обученного кораблевождению. Вот и Хопкинс обходился без помощника, что ложилось дополнительной нагрузкой на его плечи при несении вахт. В опасных узостях берегов ему приходилось непрерывно находиться на мостике, лишая себя отдыха. Да и на призовое судно посадить некого.

"Розалинда" собиралась стоять в Бакстере дней десять, пока капитан не пополнит экипаж. Хопкинс попросил корсаров подумать над его предложением о вступлении в команду и дать знать, если согласны. Высадили их на собственной шлюпке в двух кабельтовых от берега. Через несколько минут они уже подгребали к причалу.

В их домишке ничего не пропало, хотя Малыш с Жаком не были дома полтора месяца. Соседи за ним присматривали. За спрятанные деньги они не переживали. Деньги были закопаны глубоко, ни кинжалом, ни шпагой их прощупать было нельзя. Свои монеты Ажен завернул в шёлковую буканьерскую рубаху и упрятал в кожаный мешок, обёрнутый несколько раз вокруг свертка.

Шлюпку через два дня продали, деньги поделили. Бенуа заказал себе ещё два ножа, оставленных в последней схватке на "Стреле" в телах испанцев. Оружие выбирали долго. Обошли все лавки, пока не подобрали себе хорошие мушкеты, пистолеты и сабли. Захваченное оружие у работорговцев продали. Денег осталось не так и много, пора было определяться с судном.

Собрались вчетвером в таверне и за обедом переговорили о дальнейшей судьбе. Решили предложение Хопкинса принять. Порядок на судне англичанина они видели, с корсарами переговорили, пока плыли. О капитане отзывались хорошо: дело знает, удачлив, в расчётах честен.

А дальше всё пошло как обычно. Команда организовала пьянку по поводу принятия новых членов. Новички были людьми на Тортуге известными, числились опытными моряками. Так что команда и капитан были рады, что их ряды пополнились опытными бойцами.

Через полгода, приняв участие в шести схватках и прижившись в команде, корсары полностью влились в экипаж. Хопкинс, по достоинству оценив корсаров Девиса, предложил Малышу занять место своего помощника, убедившись в дельности его советов и умении командовать людьми.

Англичанин вынашивал планы проникнуть в воды Панамского залива и взять хорошую добычу у острова Рей, где испанцы наладили промысел жемчуга, круто поднявшегося в цене у модниц Старого света.

Планы капитана вполне совпадали с желанием Ажена вновь побывать у панамских берегов. Он надеялся, что провидение всё же пошлёт ему удачу.

Прихватив испанского торговца, Хопкинс получил значительные деньги за груз и корабль. Он подремонтировал свою "Розалинду" в Сент-Деменге, почистил днище и сменил часть такелажа. Набив корабль под завязку припасами и дождавшись благоприятного времени, когда прошёл сезон штормов, двинулся в обход Южной Америки к берегам Панамы. Погода благоприятствовала и даже мыс Горн корабль обогнул спокойно, не нарвавшись на шторм.

Г Л А В А 27

Города на старом месте не было. То, что уцелело после налёта Моргана губернатор Панамы приказал сровнять с землёй, а новый город заложить рядом, в трёх милях, у высокого холма.

Ажен проник в Новую Панаму совершенно свободно, высадившись перед рассветом прямо в гавани. Шлюпка тут же вернулась к дрейфовавшему в двух милях от берега кораблю, чтобы спустя два дня забрать Малыша в этом же месте. Крепостные бастионы со стороны моря начинали только возводиться и появившись утром со стороны порта буканьер не вызывал никаких подозрений. Одевшись на испанский манер, он вполне мог сойти за негоцианта, прибывшего по торговым делам. И даже его карибский жаргон здесь вряд ли бы кого удивил, поскольку город продолжал оставаться сосредоточием торговых путей, где можно было услышать разговор на любом диалекте. Да, собственно говоря, никому не было дела до шедшего ранним утром человека.