Владимир Высоцкий - Избранное

В такой-то песне и такой-то строчке? —

Ответ — Во мне Эзоп не воскресал.

В кармане фиги нет, не суетитесь!

А что имел в виду, то написал.

Вот, вывернул карманы — убедитесь!

Да нет! Живу не возле «Сокола»

В Париж пока что не проник…

Да что вы все вокруг да около!

Да спрашивайте напрямик!

[1971]

* * *

Зарыты в нашу память на века

И даты, и события, и лица.

А память, как колодец, глубока.

Попробуй заглянуть — наверняка

Лицо — и то неясно отразится.

Разглядеть, что истинно, что ложно,

Может только беспристрастный суд.

Осторожно с прошлым, осторожно, —

Не разбейте глиняный сосуд.

Одни его лениво ворошат,

Другие — неохотно вспоминают,

А третьи даже помнить не хотят, —

И прошлое лежит, как старый клад,

Который никогда не раскопают.

И поток годов унес с границы

Стрелки — указатели пути.

Очень просто в прошлом заблудиться

И назад дороги не найти.

С налета не вини — повремени!

Есть у людей на все свои причины.

Не скрыть, а позабыть хотят они

Ведь в толще лет еще лежат в тени

Забытые заржавленные мины.

В минном поле прошлого копаться

Лучше без ошибок, потому,

Что на минном поле ошибаться…

Нет! Не удавалось никому.

Один толчок — и стрелки побегут,

А нервы у людей не из каната,

И будет взрыв, и перетрётся жгут…

Ах, если люди вовремя найдут

И извлекут до взрыва детонатор!

Спит Земля спокойно под цветами,

Но еще находят мины в ней.

Их берут умелыми руками

И взрывают дальше от людей.

[1971]

* * *

Так случилось — мужчины ушли,

Побросали посевы до срока.

Вот их больше не видно из окон —

Растворились в дорожной пыли.

Вытекают из колоса зерна —

Эти слёзы несжатых полей,

И холодные ветры проворно

Потекли из щелей.

Мы вас ждём — торопите коней!

В добрый час, в добрый час, в добрый час!

Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.

А потом возвращайтесь скорей!

Ивы плачут по вас,

И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.

Мы в высоких живём теремах,

Хода нет никому в эти зданья —

Одиночество и ожиданье

Вместо вас поселились в домах.

Потеряла и свежесть, и прелесть

Белизна ненадетых рубах,

Даже старые песни приелись

И навязли в зубах.

Мы вас ждем — торопите коней!

В добрый час, в добрый час, в добрый час!

Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.

А потом возвращайтесь скорей!

Ивы плачут по вас,

И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.

Всё единою болью болит,

И звучит с каждым днем непрестанней

Вековечный надрыв причитаний

Отголоском старинных молитв.

Мы вас встретим и пеших, и конных,

Утомленных, нецелых, — любых.

Только б не пустота похоронных,

Не предчувствие их.

Мы вас ждем — торопите коней!

В добрый час, в добрый час, в добрый час!

Пусть попутные ветры не бьют, а ласкают вам спины.

А потом возвращайтесь скорей!

Ибо плачут по вас

И без ваших улыбок бледнеют и сохнут рябины.

[1971]

Я помню райвоенкомат:

«В десант не годен. Так-то, брат!

Таким, как ты, там невпротык», — и дальше смех, —

Мол, из тебя какой солдат?

Тебя хоть сразу в медсанбат.

А из меня такой солдат, как изо всех.

А на войне как на войне.

А мне и вовсе — мне вдвойне,

Присохла к телу гимнастёрка на спине.

Я отставал, сбоил в строю,

Но как-то раз в одном бою,

Не знаю чем, я приглянулся старшине.

Шумит окопная братва:

«Студент! А сколько — дважды два?

Эй, холостой, а правда, графом был Толстой?

А кто у Гоголя жена?»

Но тут встревал мой старшина:

«Иди поспи, ты не святой, а утром бой».

И только раз, когда я встал

Под пули в рост, он закричал:

«Ложись!» — и дальше пару слов без падежей,—

К чему, мол, дырка в голове?

И вдруг спросил: «А что, в Москве

Неужто вправду есть дома в пять этажей?»

Над нами шквал — он застонал,

И в нём осколок остывал.

И на вопрос его ответить я не смог.

Он в землю лёг за пять шагов,

За пять ночей и за пять снов —

Лицом на Запад и ногами на Восток.

[1971]

Я стою, стою спиною к строю.

Только добровольцы — шаг вперёд.

Нужно провести разведку боем.

Для чего — да кто ж там разберёт.

Кто со мной, с кем идти?

Так — Борисов, так — Леонов,

И еще один тип

Из второго батальона.

Мы ползём, к ромашкам припадая.

Ну-ка, старшина, не отставай!