Александр Гельман - Скамейка

Она. Как хочешь.

Он.Пойдем. (Поднимается с земли.) Я должен раньше ее попасть домой. Я хочу увидеть, какой она приедет! Я хочу увидеть ее! Просто так я не уйду… я не могу просто так уйти. Она только этого и ждет, чтоб я ушел. (Кричит.) Я сегодня ночью или убью ее, или заставлю жить так, как положено жене жить с мужем!

Она (поднимается, угрюмо) . Ну, пошли.

Они идут рядом по аллее, она смотрит на него печальными, сухими глазами, он шагает разгоряченный, со сжатыми кулаками, устремленный вперед, глаза блестят. О том, что рядом с ним Вера, забыл.

Он (вдруг вспомнил о ней). Я могу тебя довезти на такси, если хочешь.

Она.Не надо.

Он. Зайти к тебе я уже не смогу, Вера. Мне очень важно прийти раньше, чем она, понимаешь? Если я приду после нее, это плохо. Надо обязательно, чтоб я успел раньше. А если не придет ночевать… тогда все! Тогда завтра я к тебе переезжаю. Пойдем быстрее.

Он увеличивает шаг, отрывается от нее. Вера, напротив, замедляет шаг. Останавливается. Садится на первую попавшуюся скамейку.

(Вдруг обнаружив ее отсутствие, останавливается, оборачивается. Возмущенно.) Вера! Ты что села? Ну, вставай, догоняй, Вера!

Она продолжает сидеть.

(Делает несколько шагов назад.) Вера, вставай! Я жду тебя! Ты же знаешь, как я тороплюсь!

Она поднимается, идет к нему.

Ну, быстро, быстро! (Подождав, пока она с ним поравняется.) Вера, я тебя только очень прошу – что бы ни случилось, как бы тебе ни было нужно, как бы тебе ни хотелось… никогда ни при каких обстоятельствах не вздумай искать меня… ни на работе, ни дома. Ты слышишь?

Она. Слышу.

Он.Я тебя сам найду, если надо будет.

Они выходят из парка на освещенную полукруглую площадь – здесь проходят трамвайные пути, неподалеку стоянка такси. Стоят свободные, машины.

(Торопливо.) Ну так что, Вера, подвезти тебя или не надо?

Она. Не надо.

Он.Тогда я пойду. (Чмокнул в щечку.)

Она. Подожди. (Роется в сумке.)

Он. Что такое? Я тороплюсь, Вера!

Она. Возьми. (Протягивает ему ключ.) Это от моей квартиры. Улица Пирогова, дом четыре, квартира четыре, первый этаж. Витьку я предупрежу, что у тебя ключ, когда приедет.

Он (в недоумении) . Зачем? Мне не нужно, Вера.

Она. Тебе нужно.

Он. Ты что, думаешь, я уже развожусь?

Она. Да не думаю я ничего. Просто я хочу, чтоб ты знал, что есть дом, куда ты всегда можешь прийти. Может, и не придешь, а на душе спокойней тебе будет. Уверенность почувствуешь, когда ключ будет в кармане. Ты же толковый мужик, просто уверенность в себе потерял. А человека без уверенности никто не любит, Федя. И меня Петр бросил, потому что уверенность потеряла. (Кладет ему ключ в карман.) Когда-нибудь и ты мне в жизни поможешь. Мало ли…

Он (стоит растерянный, смущенный. Вынимает ключ из кармана) . Вера, я не могу взять… я не хочу тебя связывать… не имею права. Ты с кем-то познакомишься, у тебя что-то начнет налаживаться… и вдруг я явлюсь…

Она.Не волнуйся, дурачок. Если у меня начнет что-то налаживаться, я замок заменю. Понятно? (Берет из его рук ключ, снова кладет ему в карман.) Поезжай.

Он стоит растроганный, голову опустил.

Поезжай. И не делай глупостей…

Он отступает на шаг, странно, как клоун, кланяется, поворачивается, идет к стоянке такси. Вера смотрит, как он садится в машину, грустно улыбается. Машина резко разворачивается, уезжает. Тут же, дребезжа, подходит трамвай. Вера поднимается в вагон. Трамвай отправляется. Через широкое окно мы видим, как Вера бросает в кассу монету, отрывает билет, ищет место, садится. Трамвай заворачивает.

В городском парке уже не играла музыка, не крутились карусели, не торговали киоски, не щелкали стрелковые тиры, не взлетали мячи. Народ отгулял. Только на некоторых скамейках сидели еще парочки. «Пойдем, уже поздно!» – сказала одна девушка своему парню. А другая девушка в это же время сказала другому парню: «Ну куда ты спешишь, еще рано!» И обе были одинаково правы. Потому что на земле начинался тот беспощадный, неумолимый час ночи, когда, как сказал поэт, «кто-то спит, а кто-то плачет».

Занавес