Эмиль Брагинский - Комната

С обеда возвращается Лиза, несет груши.

Лиза. Тихон Иванович, хотите грушу? В буфете давали, иностранные. На каждой этикетка наклеена.

Лохов. Спасибо, но этикеток я не ем!

Лиза. Зачем же есть с этикеткой, этикетку легко отклеить.

Снова вбегает Альбина. Видит, что Людмила и Лохов уже не одни.

Альбина. Тихон Иванович, ребяты мои родные, обед еще не кончился, и сейчас я буду предъявлять моего рижского Костю!

Лиза. Какого еще Костю?

Альбина. Того самого, Лизонька, которого нет в природе!

Лохов. Вы уж тут смотрины без меня устраивайте! (Заторопился, но все-таки перед уходом не забыл привычно и нежно погладить Людмилу по голове).

Альбина. Костя ни за что не хотел сюда идти. С трудом уломала. «Что на меня глазеть? Я не экспонат».

В дверях наконец-то возникает Дергачев.

Дергачев. Добрый день! (Выдавливает улыбку.) Вот и я! (Еще раз заставил себя улыбнуться.) Живьем! (Шутливо.) Как подвигается внедрение цветов на пыльные улицы?

Елена Алексеевна. Для укрепления нервной системы полезно смотреть на зеленое: на листья, на траву, а на цветы – тем более. Вы не знали?

Дергачев. Теперь буду знать.

Людмила. А где же ваши знаменитые галоши?

Дергачев. Сегодня, увы, сухо. А галоши я берегу, дрожу над ними, надеваю исключительно в грязную погоду!

Елена Алексеевна. Жаль. В галошах вы бы смотрелись лучше!

Дергачев (стараясь попасть в общий иронический тон). Жаль. Самое привлекательное во мне – именно галоши!

Альбина. Учтите, Костя стесняется и не в своей тарелке.

Дергачев. А я люблю быть в тарелке, желательно глубокой!

Людмила (лезет куда-то вниз). У нас в хозяйстве все имеется. (Протягивает Дергачеву глубокую тарелку.)

Дергачев (не знает, что сказать). Интересно, что тарелка по-русски женского рода, а по-немецки, наоборот, мужского.

Людмила. А по-китайски?

Дергачев. Вы – Людмила. Я опознал вас по вашей беспроигрышной красоте.

Елена Алексеевна. Если вы пришли на опознание – опознайте меня.

Дергачев. Вы – Елена Алексеевна, у вас тьма-тьмущая детей и столько же внуков.

Елена Алексеевна. По-моему, у вас тоже водятся дети?

Дергачев. У меня? (Спохватился.) Ну да, конечно, есть… Они живут со мной в Риге. (Выдает всю заученную информацию.) В доме, где диетический магазин. Это на улице Меркеля. Недалеко от вокзала. В Риге вокзал в центре. Летом мы ездим на взморье. Лиелупе. Булдури… Итак, все меня видели, даже слышали, и я могу быть свободным?

Лиза (грызет грушу). Как же вы можете быть свободным, когда у вас жена и Альбина Викторовна!

Дергачев. Вы – Лиза! Вы вечно ломитесь в открытую дверь.

Лиза. Обожаю данное полезное занятие. Это я не верила, что вы существуете!

Дергачев. Раз вы такая недоверчивая, Лизочка, почему вы не работаете в кадрах?

Лиза. Я бы всех растрясла. Я и сейчас не очень-то верю, что Костя существует.

Альбина. Эй, Елизавета, у тебя что, как говорится, ум за разум зашел и там они друг за дружку зацепились?

Дергачев (даже весело). Кто же я, по-вашему?

Лиза. Не знаю. И у вас на лбу не написано, что вы проживаете в Риге. Паспорт с собой?

Елена Алексеевна. Елизавета, прекрати, как тебе не стыдно!

Дергачев (сухо). Должен вас огорчить, Лиза, но паспорта у меня с собой нет.

Альбина (с нарочитым хладнокровием). Что ж ты его с собой не прихватил?

Дергачев. Не знал, что будет облава и проверка документов.

Лиза. Допустим, паспорт вы с собой не носите, что по крайней мере странно…

Альбина (уже не может себя сдержать). У тебя, Лизонька, он, конечно, всегда при себе?

Лиза (кивнула). И служебное удостоверение, и профсоюзный билет…

Альбина. Мы тут вступали в Общество спасения на водах. Ты этот билет тоже при себе держишь?

Лиза. Что это вы, Альбина Викторовна, всполошились? Товарищи, она всполошилась!

Елена Алексеевна. Всполошишься, когда работаешь в одной комнате со следователем.

Альбина. Неправда, я спокойна. Но у меня внутри все закипает, вернее, уже кипит!