Арнольд Уэскер - Корни

Дженни. А Ронни что?

Бити. Ему все равно. Вообще-то он и не знает про это. Он ведь здесь ни разу не был. За все три года, что мы знакомы. Но знаете (вскакивает и ходит по комнате) , я всегда читала комиксы, что он племянникам покупал, а он так злился… (Начинает цитировать Ронни. Она настолько точно передает его интонации и манеру говорить, что перед нами вырисовывается его образ.) «Черт возьми, ну что они тебе дадут, что ты так увлекаешься ими?» И знаете, что я делала? Я брала «Манчестер гардиан», раскрывала ее, а внутрь вкладывала комиксы!

Джимми. «Манчестер гардиан», говоришь? Вот это да! Не очень-то он, видно, охоч до развлечений?

Бити. Я ему так и говорила. А он: «Развлечения? Играть на инструменте — это развлечение, рисовать — это развлечение, читать книгу — развлечение, беседовать с друзьями — развлечение, но комиксы? Комиксы? Для женщины в двадцать два года?»

Дженни (подавая еду и усаживаясь за стол) . Чудной он какой-то. Сядь поешь.

Бити. Зато в нем жизнь кипит.

Джимми. Кипит, говоришь? Да что же в нем. Кипит, коли он даже комиксы не признает? Какое уж тут кипение, если человек сидит, уткнувшись в книги, или любуется на картины, а то слушает скучную музыку?

Воцаряется молчание, словно ответ напрашивается сам собой.

Кое-кому это нравится, наверно.

Бити. А иногда он потихоньку возьмет у меня комиксы и сам читает!

Дженни. Значит, на самом деле он не злится?

Бити. Нет, потому что иногда я и книги читаю. «Комиксы сами по себе не беда», — говорит Ронни. Бывало, вскочит на стул — он так всегда делает, когда начинает мораль читать…

Джимми. Ну и что?

Бити. Вот так. (Встает на стул.) Комиксы сами по себе не беда, беда, когда, кроме комиксов, больше ничего не читают. Футбол не беда, беда, когда, кроме футбола, ничего другого знать не хотят! И рок-эн-ролл не беда, только упаси меня бог от девушки, у которой один рок-эн-ролл на уме? (Садится, но потом снова вскакивает, вспомнив что-то.) Да, и еще: «Не беда, когда люди говорят о погоде, только меня, пожалуйста, избавь от этих разговоров!» (Садится.)

Джиммии Дженни переглядываются с таким видом, словно хотят сказать, что Бити и, уж во всяком случае Ронни немного свихнулись. Джимми встает и начинает надевать ботинки и гетры, чтобы пойти на участок.

Дженни. Значит, по-настоящему он с тобой никогда не ссорится?

Бити. Раньше случалось. Было время, когда он за меня делал всякие дела, в которых я ничего не смыслю. Как-то я осталась без работы и не знала даже, что надо попросить пособие по безработице. Он меня надоумил. Но, когда я пошла туда, мне сказали, что у меня не все взносы уплачены и поэтому я не имею права на пособие. Ну как тут быть? А он не растерялся. Сам пошел и стал спорить — он вылитая мать, она тоже со всеми спорит, — и мне выдали пособие. Я не умела разговаривать, понимаешь, не знала, с чего начать. Только подумай! Английская девушка до мозга костей, а на родном языке объясняться не умела — только и могла, что спросить в магазине одежду и продукты. Иной раз, когда он в плохом настроении, он как напустится на меня. «О чем ты можешь говорить? — спрашивает. Ну-ка выбери тему, говори, упражняй свою речь. Ты знаешь, что такое язык?» Да разве я когда-нибудь об этом думала? А ты думала? Ведь это само собой получается, все равно как ходить, верно? А он говорит: «Так вот, язык — это слова» — словно секрет какой открыл. «Это мосты, по которым можно благополучно перебраться из одного места в другое. И чем больше тебе будет известно мостов, тем больше мест сможешь посмотреть!» (К Джимми.) А ты знаешь, что получается, когда ты хочешь попасть в какое-нибудь место, а где мост — не знаешь?

Джимми (сердито) . Не возьму в толк, что ты плетешь?

Бити. Тогда люди ссорятся! Но ссоры — это ладно. Я люблю ссоры. Но потом он говорит: «Мосты! Мосты! Мосты! Пользуйся мостами. Понадобились тысячи лет, чтобы их построить, так пользуйся ими!» И это меня злило. К черту твои мосты, говорю, к черту тебя и твои мосты, лучше поссоримся. Тогда он ухмыльнется и спрашивает: «Хочешь поссориться? И никаких мостов?» Никаких мостов, отвечаю, и мы ссоримся. Иногда тошно бывало, но потом постепенно он построит мост для меня — и тогда у нас такая любовь — пожар! (Продолжает есть как ни в чем не бывало.)

Дженни. Что-что?