Алексей Винокуров - Блюститель

Снова поднимает пистолет.

Саша. Это, по-твоему, так мужской разговор выглядит?

Валера. А как?

Саша. Я думал, сойдемся один на один. Без оружия. Поговорим, как мужчина с мужчиной…

Валера (прячет пистолет) . Хорошо. Поговорим. Мне для разговора с тобой пистолеты не нужны. Я тебя голыми руками сделаю.

Саша. А я и не спорю.

Валера (усмехнувшись) . А в отделении у себя ты посмелее был… мент!

Саша. Ну, может, ближе к делу? О чем разговор будет?

Валера. Спрашивать ты у себя в отделении будешь. А здесь я спрашиваю. А интересно мне, Саша, вот что… Ты зачем мне поперек дороги встал?

Саша (помолчав, искренне) . А черт его знает! Шлея под хвост попала…

Валера. И все, что ли? А принципы там, ненависть к преступному миру?

Саша. Ну, и это, конечно, тоже… Шлея в виде принципов.

Валера. Все-таки не понимаю я… Ну, вот что ты против меня имеешь?

Саша. Да ничего… если не считать того, что ты бандит и вор.

Валера. То, что я вор – это еще доказать надо. У нас в стране, между прочим, презумпция невиновности. Слышал про такое?

Саша. Слышал, как не слышать.

Валера. Вот… Тем более, что я к тебе не как вор пришел, а как человек к человеку. Зачем ты так со мной, а, Саш? Я ведь против тебя ничего не таил… Обрадовался даже, когда тебя увидел. Молодость вспомнил. Школу. Соревнования. Дружбу нашу мальчишескую. А ты меня так обломал. Ну, не хочешь помогать – так и скажи. Но зачем палки в колеса вставлять? Унижать меня зачем? Ты думаешь, если я бандит, я что – зверь?

Саша. Была такая мыслишка.

Валера. Нет, Саша. Я человек. У меня своя гордость имеется. И люди есть, которых я люблю, и друзья, дорогие сердцу. За которых я кому угодно горло перегрызу. И ты бы мог быть в числе этих друзей.

Саша. Спасибо, я как-нибудь так.

Валера. Ну и дурак же ты…

Саша. Это я и без тебя знаю. Скажи лучше что-нибудь приятное.

Валера. Приятное? Ты хоть понимаешь, что я тебя убить должен?

Саша. Убить? За что? За то, что я тебя три дня попоститься заставил?

Валера. Нет, Саша. Не за это. Убью я тебя за то оскорбление, которое ты мне нанес как человеку и профессионалу. Ведь ты сейчас умрешь – и даже так и не поймешь, почему… Будешь думать, что тебя обалдевший отморозок убил. Ведь так?

Саша. Ну, в общем, так. Хотя эпитет можно и покрепче.

Валера. Нет. Это не я тебя убиваю. Это тот, другой мир тебя убивает.

Саша. Какой еще другой мир?

Валера. А ты что, не знаешь, что есть два мира?

Саша. Знаю. Два мира. Хищнический мир капитализма и справедливый мир социализма.

Валера. Два мира есть. Один мир – это мир честных фраеров. То, что у вас называется общество и все, кто к нему принадлежит. А другой мир – это наш мир. Мир воровской, бандитский.

Саша. Открыл Америку.

Валера. Это не простая Америка. Речь о двух системах. Двух цивилизациях. У вас одни законы, у нас другие. Все законы у нас другие, понимаешь, все! Моральные, юридические. И даже физические.

Саша. Цицерон. Сократ. А прикидывался спортсменом тупорылым…

Валера. У нас – совсем другая энергетика. Мы для вас – как соляная кислота. Мы вас разъедаем, как только с вами соприкасаемся. Вот поэтому те, кто создавал ваш мир, и устроил между нашими мирами прослойку тонкую в виде ментов, судей, прокуроров и адвокатов. Эта прослойка и удерживает миры от соприкосновения. Но только мы вас все равно съедим. Потому что такое наше предназначение.

Саша. Красиво говоришь… Да только вор, который за кошельком полез или бандит, который бизнесмена трясет, он о предназначении не думает.

Валера. А ему и не надо. Каждый вор этого знать и не может. Это метафизика. Хватит того, что и с нашей, и с вашей стороны об этом знают блюстители.

Саша. Какие еще блюстители?

Валера. Блюстители Миров. И у вашего мира, и у нашего есть свои блюстители. Они охраняют закон, порядок и традиции на своей половине. Их немного. А в вашем мире и вообще остался один. А когда последний блюститель в вашем мире падет, тогда мы вас сожрем. И будет только один мир – наш.

Саша. А пока блюститель жив – мир стоит?

Валера. Стоит, стоит. Только недолго ему стоять. Все равно мы его вычислим и уберем.