Лина Кирилловых - Идущие. Книга II

– Как мы найдём твоего пекаря? – спросил Вилле.

– Будем искать в торговых рядах и найдём. Только не разделяясь. Понял, Вилле?

– Ага, – сказал тот. – Слушаюсь. Сенджи, а мука – это от него?

Сенджи кивнула.

– Он оставляет её в разных местах… тайниках, и всякий раз тайник – другой, чтобы сложней было выследить, – снова зашептала она. – Жандармы ведь знают, что в городе есть, как вы все называете, коллаборационисты. Знают и охотятся за ними. А между тем, ваши коллаборационисты – честнейшие люди. Без их помощи мы бы погибли.

Вилле поглубже вдохнул и запнулся. Сенджи понимающе взглянула на него.

– Тебе интересно, чем именно они нам помогают?

– Ну, да…

– Едой. Лекарствами. И, не буду скрывать, оружием. Ты ведь про оружие услышать хотел?

– Всё, Сенджи, – опять предупредил он, потому что всё так же боялся трусливой непринимающей дрожи после слов о том, как это оружие применяется и из-за чего. – Потом, потом. И нет, не про оружие, а как раз про еду, муку… Знаешь, у меня дома огромная кладовая. Чего там только нет: и копчёные окорока, и овощи, и всякие заграничные сласти… Я просто хотел спросить, могу ли я этим помочь тебе. Таскать продукты из кладовой я умею с детства.

Сенджи рассмеялась.

– Спасибо, Вилле, я учту. Но пока не надо.

Их улочка, вильнув в последний раз, выплеснулась на площадь, прямо к задним, рассеянным рядам таких же новоприбывших, которые стремились пробиться вглубь толпы. Отсюда, с краю, и до самой ратуши – сияющей из-за яркого солнца своей зелёной черепичной верхушкой, будто только что покрашенной заново, – колыхалось плотное, но податливое и дружелюбное человеческое море. Квадратные часы на ратуше показывали половину двенадцатого. И сразу захватил привычный азарт: сорваться с места, броситься восторженно исследовать прилавки, тратить позванивающие в кармане монетки, выискивать среди весёлых лиц знакомые, смотреть на фокусников, шпагоглотателей, жёлтых львов в вагончиках разъездного зверинца – но рядом была Сенджи, и он пообещал, что они не разделятся.

– Веди, – потеребил Вилле её за рукав.

Разноцветные шатры и деревянные лотки торговцев огибали площадь подковой. Пар, грохот, лязгающая механическая музыка заводных шкатулок, густое переплетение запахов съедобного и несъедобного, детские визги и возгласы клубились над ними, как осязаемые облака. Туда и направилась Сенджи, уверенно лавируя между людьми. Целеустремленная, как бронированный ледокол королевского флота, безжалостно наступающая на чужие мозоли и не слышащая возмущенных окриков, она оставляла за собой свободное, но быстро смыкающееся пространство, поэтому Вилле прибавил шагу. Но он не забывал при этом крутить головой и сразу же заметил в центре площади, у памятника первому королю, наряженному в честь карнавала в бумажный цветочный венок, главный помост, широкий, как сцена в Гранд-театре, блестящий россыпями конфетти и мельтешащий чёрно-розовыми пятнами – на сцене лихо отплясывали под безудержную, пьяную музыку расположившегося справа от помоста оркестра девушки-танцовщицы. Обтекающая помост толпа, главным образом мужчины, подбадривала девушек гиканьем и смехом. Ну, комедиантки в неудобно коротких нарядах, ну, весело пляшут – Вилле больше любил, когда выступали акробаты, на что Марк посмеивался: к определённым выступлениям отношение в разном возрасте тоже разное. Заметил Вилле и помосты поменьше – они располагалась по бокам площади, удачно затенённые акациями, и окружены были в основном детворой, которая с непосредственным восторгам внимала клоунам и факирам, повелителям огня и заклинателям змей. По аллеям под теми же акациями неспешно бродили верблюды и пони с седоками на спине. Там был и слон, – Вилле слышал, как тот трубил – но его скрывала густая листва высоких и ухоженных деревьев. Глухо рычали львы или тигры. Где-то здесь должен быть и Анри с его маленькой дочерью, и то семейство мастерового, с котором Вилле шёл через мост, и ещё добрая дюжина всяких деревенских знакомцев – и где-то здесь так и не увиденные люди, управлявшие жёлтой лодкой, готовили что-то плохое. Одолело желание – растолкав всех, взобраться на помост и громко закричать, что оставаться на площади опасно. Но ведь все и так были предупреждены, потому что надпись на стене фабрики…

– Сенджи… погоди, Сенджи, – запыхавшийся Вилле, перешедший к тому времени на бег, наконец догнал голубовато-пепельный плащ и вцепился в развевающуюся полу. – Ты же правда могла перепутать, да? Ну, что это не пропагандисты. В лодке. Мало ли…