Валя Шопорова - Я просто ждал тебя

Он подскочил на последних словах, вскидывая вверх руку, и упал на спину, заходясь приступом хохота от своей импровизации. Леон тоже посмеялся, затем сказал:

– А кто-то явно преувеличил, сказав, что у него творческий кризис. Вон, за десять минут уже два куплета сочинил, причём для разных песен.

– В том-то и проблема, – вздохнул Дориан. – Куски постоянно какие-то на ум приходят, но ничего цельного из них не получается. Либо мне просто надо прибухивать, чтобы лучше сочинялось, – он снова хихикнул и повернул голову к близнецу, тот тоже посмотрел на него.

– Ну, как сказал Эван, алкоголизм – дело семейное…

– Я буду спиваться вместе с тобой, – нараспев ответил младший.

Леон с силой потрепал его по волосам, заставив недовольно поморщиться, и притянул к себе, укладывая под бок и обнимая за плечи.

– Тебе не нравится наш новый хит? – захлопал глазками Дориан, стараясь не засмеяться с самого себя.

– Нравится. Но Фишер на это скажет: «Так нельзя! Вы не только порочите честь всех музыкантов, но и прямо в текстах признаётесь, что бухаете по-чёрному, да ещё и в семейную традицию это превратили!».

Леон так правдоподобно пародировал продюсера, потрясая кулаком в воздухе, что Дориан всё-таки не удержался от смеха.

– Забыл: «И как я вас только терплю?! Вы – мой крест! Позор на мои седины!», – перевернувшись на бок и подперев голову рукой, добавил Дориан к словам брата.

– О, да, это его любимые слова… Если бы мы получали хотя бы евро каждый раз, когда он так говорит, мы бы уже были в два раза богаче.

– Надо будет предложить ему такую идею – за каждое упоминание того, что мы его главный позор, деньги на бочку.

Посмеявшись, Леон обнял младшего за шею и снова притянул к себе, чмокнул в щёку. Дориан в ответ чмокнул его в уголок губ, отстранился, заглядывая в глаза, а после вновь приблизился к его лицу, целуя уже по-настоящему. Но Леон отвернул голову, не позволяя ему этого.

– Не надо, Ди.

– Извини, – Дориан вновь лёг на спину, устремляя взгляд в потолок. – Кажется, я немного перепил. Сам же знаешь, под градусом хочется делать всякие глупости и просто хочется…

Леон громко расхохотался, держась за живот.

– Надо тебе почаще выпивать, – сквозь смех ответил он, – твой мозг в такие моменты рождает просто шикарные формулировки! Да и творческий кризис отступает.

Дориан лишь улыбнулся на это. Действительно, смешно. И чего только не приходит в голову, когда её кружит алкоголь.

Очередное утро отпуска началось слишком «бодро». Внезапно пробудившись от сна, который мозг решил не запоминать, и даже не успев открыть глаз, Дориан ощутил характерное давящее напряжение внизу живота. Вот тебе и доброе утро.

Ладонь скользнула вниз, к эпицентру возбуждения, но какое-то смутное ощущение отвлекло и заставило всё-таки открыть глаза и повернуть голову. Рядом мирно спал Леон.

Какая неудобная ситуация. И стоило уйти в ванную, но почему-то такая мысль даже не посетила Дориана. Несколько секунд он лежал, разглядывая близнеца, прислушиваясь к его размеренному дыханию, он точно ещё спал. Затем рука осторожно отодвинула резинку трусов и обхватила требующий внимания орган, совершая первые плавные и неспешные движения.

Дориан закусил губу, чтобы не издать ни звука, и только шумное дыхание выдавало его. И он даже не задавался вопросом, почему продолжал смотреть на Леона, просто не сводил с него глаз, жадно скользя взглядом по лицу, будто пытаясь напиться им, насытиться, пока он снова не ушёл.

Это не казалось неправильным. Никаких мыслей попросту не было в голове в этот момент. Было только желание: тела и души, которая тянулась к тому, в ком жила её часть.

Это ведь он, Леон. Его близнец, его любимая копия, которую он любит больше, чем самого себя. Это как любить самого себя, что так естественно, и не может быть того, что делать перед собой неудобно или постыдно.

Стиснув зубы, сдерживая сбитое дыхание, Дориан чуть прикрыл глаза, свободной рукой сжимая покрывало. Кровь шумела в ушах, и вдруг через её гул слух уловил звук открывающейся двери.

Дориан отпрянул от близнеца, как ошпаренный, спешно отворачиваясь от него и прижимая одеяло к груди, старательно делая вид, что спит. Пульс неистово бил по артериям, а щёки воспылали от стыда. Неожиданный визит кого-то заставил мозг окончательно проснуться и в полной мере начать осознавать происходящее.