Ольга Макарова - Чипсы

После всего съеденного и выпитого Елену клонило в сон. Она позвонила в приемную.

– Таня, никого не пускай, скажи, отчет готовлю. Через два часа позвони Наташе, напомни, что она должна вернуть Колю в срочном порядке.

– Поняла, Елена Юрьевна.

Она прошла во вторую комнату кабинета, устроилась на мягком белом кресле, пультом задвинула жалюзи, включила функцию массажа и расслабилась. Взгляд улетел в потолок, инкрустированный мерцающими зездами: «Боже, как хорошо! Жаль только пропавшей молодости – спортсменка, комсомолка – в рваных ботиночках и штопанном платье – зимой и летом. А как хотелось всего – и туфельки, и сережки, и шубку, и шоколадок покушать, и поспать подольше. Нельзя! Зато теперь – все можно, а уже не так хочется. И от очередных бриллиантов радости меньше, чем от бутерброда с копченой колбаской, слопанного когда-то давно, воскресным утром на кухне у первого Комсорга, с чувством, навсегда ставшим мерилом счастья. Андрюша чуток помогает – у него глазки горят, хочется жить вкусненько и он так благодарен за всякую возможность. Хороший мальчик. На последней «выставке» все медали взял – подстилки министерские челюстями чуть пол не пробили, а слюней-то сколько в тарталетки с икрой понапускали. Ага! Хрен вам. Мое! Надо будет свадьбу в Майами сбацать – пусть целебриты со своих вилл придут, посмотрят, повздыхают…»: – расслабленное тело провалилось в сон.

– Елена Юрьевна, Елена Юрьевна, проснитесь, срочно, надо ехать! Ждут Вас.

Елена встряхнула головой, красивая прическа растрепалась: – Блин! Че там такое?

– Недовольства, митинги. Там пресса! Вы должны выступить, как Вы умеете, чтобы все смягчить. «Срочно!»: -так сказали.

– Папаша что ли?

Таня молча кивнула.

– Встаю. Коля где?

– Не вернулись еще.

– Звони!

– Уже звонила, они в пробку попали, на западе тоннель обрушился, в центр не попасть, все стоит.

– Сучий случай! Что за день такой? Че ее на запад-то понесло? На стоянку позвони, чьи там машины! Хрен ли ты тут сидишь?

– Я звонила, Елена Юрьевна. Все уже уехали. Только машина Эдуарда Аркадьевича.

– Эдик мне водилу своего не даст. На такси что ли ехать? Позор какой!

– Наталья Сергеевна сказала, что ее лексус на парковке…

– Засранка! Я так и знала, что ей не машина нужна. Ну чего опять как ворона рот открыла? Неси коньяк! Не пионерка я уже, по звонку вскакивать и бежать. Приму капель десять для тонуса и поеду…

III

К больнице подъехала скорая, санитары вынесли носилки с женщиной, водитель, выпрыгнув из кабины, достал из салона тело девочки лет пяти и крикнул вслед санитарам.

– Сразу в морг?

Один из санитаров повернулся и вместо ответа махнул рукой.

Надежда очнулась в убогой больничной палате. Взгляд уперся в почерневший от плесени потолок, спустился по обшарпанным стенам к загипсованной ноге. «Это моя нога?» – удивилась она, но тут же вспомнила удар, вылетевшей из-за угла машины и закричала:

– Алена! Аленочка! Дочка! Аленочка!

Она попыталась вырвать ногу из плена и побежать, но крепления кровати удержали.

В палату заглянула медсестра:

– Не надо орать! Ты тут не одна такая! Очнулась, молодец. Молодая, двадцать пять всего, еще родишь. Сейчас вызову, психолог к тебе придет, поговорит. Родственники есть в городе?

Надя замотала головой и завыла, утопленные в слезах глаза перестали различать медсестру, палату, соседние койки – все.

«Какой здесь этаж? Доползти до окна и выбросить себя, как мусор, вместе с жизнью, которая больше не нужна. Ее больше нет… Аленочки больше нет. Алена! А вдруг, они ошиблись? Вдруг, она жива? Может, она тоже в больнице? В детской больнице… Надо к ней. Как она там одна, без мамы? Она же маленькая…».

«На, вот, выпей. Успокоительное. Поспишь, пока врач не придет»: – это опять медсестра, она запихивает Наде в рот какие-то таблетки и вставляет в зубы холодный стакан с вонючей водой.

У врача приятный и спокойный голос, Надежде кажется, что она спит и этот разговор ей снится:

– Надюша, к сожалению такие вещи в жизни случаются. И это случилось с тобой. Мы все с самого рождения обречены на утраты. Но главная ошибка тех, кто переживает подобное – зацикливание на прошедшем. Ложная установка: «Этого не должно было случиться». Если ты будешь вновь и вновь возвращаться мыслями в прошлое и думать: «А что было бы, если бы мы не пошли на эту улицу, не вышли из дома, не приехали в Москву?»; то можно просто сойти с ума, счесть себя виновной в смерти ребенка, и, в конце концов, прийти к мысли о самоубийстве. Ты должна четко уяснить себе – твоей вины тут нет. Ты не виновата! Это просто нелепая, трагическая случайность, но время вспять не повернуть и теперь ничего уже не изменить. Надо это принять и попытаться жить с этим. Время научит, будет полегче. В конце концов, ты и сама могла погибнуть, но тебе повезло – даже травмы несерьезные, нога срастется и все. А многие инвалидами становятся, но, все равно, живут и радуются, вопреки всему.