Николай Волынский - Год беспощадного солнца. Роман-триллер

– Мне-то что? Твоя шея. На нее веревку надевать будут… Вот что: там, у клиента твоего, за прошедшие сутки произошли крайне неприятные изменения.

– Серьезные? – упавшим голосом переспросил Мышкин.

– Очень. Они, видно, взяли, наконец, на работу хорошего компьютерщика.

– И тебе тут же сообщили? Отчитались… – попробовал сострить Мышкин.

– И так вижу. Теперь нужен дополнительный пароль. И не простой.

– Что я должен делать?

– Ничего ты не сделаешь. И даже не знаю, получится ли у меня.

– Так сложно?

– Сложно. Надо вводить голосовой пароль. Сервер различает определенные голоса. Тут не подберешь. Тысячу лет будешь подбирать и ничего не выйдет. Потому что нет на свете двух людей с одинаковыми голосами. Так же, как и с одинаковыми отпечатками пальцев. Нужен хотя бы образец. А где взять?

– Значит, конец? Все – по домам? – уныло спросил Мышкин.

– По домам, – подтвердил Ладочников. – Хотя…

– Что? Что? Есть шанс? – вскочил Дмитрий Евграфович.

– Я этого не сказал, – отрезал Ладочников. – Еще одна «хеннеси» будет?

– Да хоть две!

– А четыре? – насмешливо спросил Ладочников.

– Четыре? – задумался Мышкин.

– Ага! Не знаешь. И кто поверит, что тебе база данных нужна позарез, если коньяка жалко?

– Будет четыре! – твердо пообещал Дмитрий Евграфович.

– Не надо, – засмеялся Ладочников. – Проверка! Хватит двух. Как справлюсь, позвоню. Ко мне в конторе даже не подходи.

.

Ладочников молчал четыре дня. Позвонил на пятый – в два ночи.

– Зайди ко мне завтра. То есть уже сегодня в семь утра, до конференции.

Мышкин был у него без пяти семь.

– Кажется, имеем, – сообщил Ладочников, включая защиту от прослушек. – Завтра в пять вечера будь у метро «Чернышевская». К тебе подойдет красивая девушка, блондинка, звать Елена. Она тебя знает. Не вздумай флиртовать – это моя жена.

– Лучше сдохну! – заверил Мышкин.

– Ну, ежели так, то она даст тебе диск.

– А откуда она меня знает? – поинтересовался Мышкин. – Моя аспирантка? Врач?

– Фамилия Карташихин тебе известна?

– Иван Антонович?

– Он.

– Главный судмедэксперт города?

– Именно. Лена – дочка евонная… Не опаздывай, доктор.

– Постой, постой! – закричал Мышкин. – А коньяк? Две бутылки! Ей передать?

– Не надо, – сказал Ладочников. – Выпей сам – за мое здоровье и за успех нашего дела.

– Но как же… Ты говорил… условия… Да и не могу я на халяву. Быть неблагодарным, скажу тебе, – чувство отвратительное.

– Не переживай! – засмеялся Ладочников. – Я совсем не пью. И Ёлка моя тоже.

– Так какого же ты дьявола меня по магазинам гонял? – обиделся Дмитрий Евграфович.

– А такого, – отрезал Ладочников, – что такую работу бесплатно делать нельзя. У меня примета такая. Фортуна моя – девка капризная. Шуток не любит.

– Трудно мне тебя понять иногда, Серега, – признался Мышкин. – Зачем же отказываешься, если фортуна такая?

– Не тебе одному трудно, – успокоил Ладочников. – Хотя тут понимать нечего. Ты выпивку мне выставил?

– Выставил.

– Приходится честно признать, дорогую выпивку. Так вот: считай, что я коньяк у тебя принял, значит, работа оплачена. А теперь я тебе эти две бутылки дарю – по старой дружбе.

– У меня пока одна, – уточнил Мышкин.

– Обязательно купи вторую. Фортуна все видит.

– Не сомневайся! – пообещал Мышкин, повеселев. – Сегодня же.

– Верю. Кстати, посмотри диск очень внимательно. Там есть пара бонусов для тебя лично.

– Спасибо, век не забуду! – растроганно сказал Мышкин.

– А теперь дай, друг, на счастье лапу мне. Такую лапу не видал я сроду. Давай повоем вместе при луне на тихую и ясную погоду! 24 24 Сергей Есенин. «Собаке Качалова».

– Повоем, Сережа, я – с удовольствием.

– Еще раз призываю: ни на шаг от инструкции. Иначе плохо будет. Мне тоже лет пяток могут дать. И не только за соучастие. А для удовольствия. Там, за бугром, русских хакеров ненавидят чуть меньше, чем белорусского батьку Лукашенко.

– Тогда… – несмело начал Мышкин, – Если все настолько серьезно, то какой тебе смысл мне помогать?

– Какой смысл, говоришь? – задумчиво повторил Ладочников.

– Конечно! Тут коньяка мало. Но консультацию квалифицированного специалиста, твою консультацию, я оплачу. Только не в один прием, – спохватился он. – Частями.

Ладочников посмотрел на него с сожалением.

– Дурак ты, Дима, дурак, хоть и без пяти минут доктор. Это у вас в Академии Наук учат теперь, что всё на бабки надо сводить? А если бы я к тебе с такой вот просьбой пришел? Ты отказал бы? Или стал намекать на бабки?