Галина Щекина - Аскет. Пьесы

Дети: Да!

Нила: Хотите спросить у Николаича, как он воевал?

Дети: Да!

Нила: Николаич, недавно вышла книга «Мальчишка с Огненной дуги». Это ведь книга про вас?

Николаич (встает рывком и направляется к выходу ): Ты что тут устроила? Ты хоть понимаешь, что ты несешь?

Нила: Понимаю! Несу разумное, доброе, вечное в массы. Чтобы о вас знали и школьники, и библиотекари. Садитесь, садитесь обратно.

Николаич: Насиделся! Я сидел столько, что тебе и не снилось. У тебя что тут написано? (Указывает на плакаты.)

Нила: Где? Ну, это просто девиз о пользе чтения!

Николаич: Без книг мы ничто? Вот то-то и оно! Я и есть это ничто.

Нила: Не понимаю.

Николаич: У меня книг нет. А без книг мы ничто.

Нила (показывает на полку, там две книги) : А это что?

Николаич: Это из музея. А надо детям в руки дать. (Уходит.)

Нила (дрожащим голосом) : Вот, обиделся. Ничего ему не скажи. Нервы. Ну, ничего, если некоторые себе могут позволить, то я не могу. Не могу сорвать встречу. Слушайте! (Нила начинает читать по книжке, потом мальчик из зала встает и читает за нее.) «После гибели отца нас с сестренкой увезли в деревню к бабушке. Потом – война.

У нас во дворе частями Красной армии были прорыты профильные окопы, потом брошены. Окопы ошибочно выкопали за избой, а дом таким образом оказался на линии огня. Начались тяжелейшие бои. Однажды во двор заскочили двое молоденьких солдатиков и прямо перед окнами стали устанавливать пулемет, но никак не могли его заправить.

Бабушка выскочила из избы с поленом: «Куда ставите, сейчас начнут бить по хате, а здесь дети малые!» Велела тащить пулемет на угол двора и там сама заправила пулеметную ленту.

Когда начинали бить орудия, мы с Катериной бежали прятаться в погреб. Бомбежки продолжались по трое – четверо суток. Я был в зачумленном состоянии. Когда сутками напролет бомбят, перестаешь испытывать страх за жизнь, – безразличие полное. Хотелось спать. Я не думал, убьют ли меня, закрывал маленького братишку Толика, он тогда живой был.

В таком состоянии солдаты, измотанные, спят прямо в окопах. Сейчас это совершенно не может быть понято. Скорее бы бомба попала, кончились муки.

Как сейчас вижу солдатика с оторванной рукой: он сидел, привалившись к избе, обнял уцелевшей рукой остатки пустого рукава и раскачивался из стороны в сторону. Не знаю, отдавал ли себе отчет в происходящем».

Нила (мальчику, когда тот заканчивает читать и садится на место) : Какой молодец! Как фамилия?

Класс хором: Сопин. Миша.

Нила: Удивительно! Быть не может.

Мальчик (снова выходит вперед) : Я хочу это знать,

Чтоб до смерти успеть разобраться:

Здесь хрипел раскаленно,

Бил, взахлеб заходясь, пулемет.

Здесь оно начиналось,

Мое кровное, крестное братство.

Что годам не подвластно,

Со смертью моей не умрет…

Мальчик: А… почему он… ушел? Не стал рассказывать про сына полка?

Нила: Потому что больно, до сих пор.

Нила включает музыкальный центр. Звучит песня на стихи Николаича. Можно – в исполнении барда.

Заросли блиндажи той войны,

Поржавели былые преграды…

Спит в канаве защитник страны —

На груди боевые награды.

Сон и явь – рукопашный удар.

Правый берег и горсточка взвода,

И пристрелянный мертвый плацдарм,

И днепровские красные воды…

Отмытарствовал, отвоевал.

Не шагал на Победном параде,

Был в Потсдаме сражен наповал,

И – посмертно представлен к награде.

А вторично в засаде убит

В побегушке из лесоповала.

Смерть по жизни водила как гид,

Приполярная ночь отпевала.

Спит солдат, много снится ему.

Небо чистое и голубое —

Снятся годы, где грел Колыму,

Не остыв от последнего боя!

Место действия – колония, большой зал, окна в решетках, сцена, висят знамена, транспаранты «Поддержи Святого Иоанна – это духовный символ исправительного учреждения», «Не кури на промзоне – выйдешь раньше на два сезона». Вдоль сцены ходят и стоят охранники с оружием.

Громкоговоритель: Здравствуйте, Николаич, уважаемый. Проходите на сцену. Благодарим вас за согласие выступить в исправительной колонии перед осужденными четвертого и шестого отрядов. Ваша поэзия отражает доскональное знание законов нашей пенитенциарной системы.

Николаич (в пальто, медленно входит, в руках листы ): Здравствуйте, люди! (Слышен гул за сценой и аплодисменты.) Пришел к вам накануне выборов. Но не затем, чтоб вас агитировать. Вас, ребята, агитировать незачем – за кого скажут, за того и будете голосовать. Поэтому обсуждать тут нечего. Минуту. Я понимаю, что охрана стоит, чтоб меня охранять от вас. Но я не боюсь. Я сам зэк со стажем. (Гул за сценой, аплодисменты.) Вольно, ребята. (О хранники опускают оружие.)