Алексей Праслов - Пьесы. Кураж и шутки

Все аплодируют.

ВТОРОЙ АКТ

КАРТИНА 8

В доме Егора Кузьмича. За столом с телефонами дремлет Соня. Телефоны звонят.

СОНЯ: (просыпается) Заразы! Как же быть-то? Все трещат!

Снимает трубки по очереди.

Алё? Алё? Алё? Офис Егора Кузьмича Большакова! Офис Егора Кузьмича Большакова! Офис Егора Кузьмича Большакова! Слушаем!

В дверях появляется скелет. Соня с криком «Милиция!» падает под стол. Входит Стёпа, вносит скелет.

СТЁПА: Зачем милицию-то? Я же не украл. В школе договорился на время, пока каникулы. (оглядывает комнату) Тёть Сонь, ты где кричала-то? Тут, вон, разоряются… (берёт трубку) Алё-о? А, это ты, мам… Чего? Последний поросёнок? Во, аппетит! Ну, что ж делать, оприходуй и сдавай на жарёху. Только веди учёт. (берёт другую трубку) Алё? Алё, кто? А-а, Берёзово! Да, да, не беспокойтесь, вы уже тоже причислены. Да, и вы, и Малое Перекопное. Соседи, что ж! Всем миром поработаем на него, зато потом поживём! Привет Кузьмичу передам. (берёт третью трубку) Офис Егора Кузьмича на проводе. А? Да он у вас где-то, в области, комиссаром… а-а… эмиссаром. Кто я? Бизнесмен и одновременно научный сотрудник по проблеме Степан Дмитрич Ванюшкин. Сам Кузьмич сегодня должен прибыть, да. Что, не расслышал? Да вы что?! Вот это да! Появляются повсеместно? Да не может быть! О-го-го! Передам конечно. Да, да, так и передам, что наконец, мол, можно порадоваться за страну… Дословно отрапортую, как вы сказали! Ало?.. Повесил… (кладёт трубку) Етишкина мама! Везде! Но у нас-то первей всех!… Да и до таких наших идей им не дотумкать! (целует череп) Так, куда бы тебя пристроить, чтоб не… не обидели… Поскучай-ка пока тут.

Ставит скелет к вешалке, накидывает на него плащ, шляпу, отворачивает к стене. Уходит. Снова трещат телефоны. Очнувшаяся Соня поднимается из-за стола.

СОНЯ: Ох, батюшки… Эт кто ж заглядывал? (на телефоны) Трещат и трещат, голова, прям, раскалывается… И не то ещё померещится… Танцуй тут перед ними! В уборную не сходишь…

Видит «стоящего» у вешалки.

Егор? Не ты заглядывал? Ты когда приехал-то? Слушай сам свои звенелки, а я хоть на двор сбегаю! Чего молчишь-то? Иль пьяный?

Подходит. Поворачивает к себе скелет и опять с криком падает вместе с ним на пол. Входит Егор Кузьмич, видит лежащих.

КУЗЬМИЧ: Та-ак! Работа стоит, а она лежит! И с кем? Мы страну перелопачиваем, с ног на голову ста… то есть, с головы на ноги ставим, а тут… Хороша секретарша!

СОНЯ: (садится на полу) Егор, я думала… это ты.

КУЗЬМИЧ: Похож. Сильно. Заездила мужика до скелетства. Чей такой?

Входит Митька.

МИТЬКА: С приехалом, Егор Кузьмич! Тут у нас полный порядок.

КУЗЬМИЧ: Да вижу! (на скелет) Чей эт ходок-то?

МИТЬКА: А-а, школьное пособие. Временный скелет, Стёпка в школе занял. Охламон, принёс и бросил посредине!

Ставит скелет на прежнее место.

КУЗЬМИЧ: Не мелковат будет? А то не поверят. (смущённо) Соня, вон, сомневается, легла рядом, ростом помериться. Ну, померилась? Вставай, некогда!

Соня встаёт.

СОНЯ: Я отлучусь.

КУЗЬМИЧ: Погоди, не до этого. Дел невпроворот. Страна кипит!

СОНЯ: Дак и я взорвусь! Нужда – дело тоже государственное!

Убегает.

КУЗЬМИЧ: Это да-а! (Митьке) Докладывай.

МИТЬКА: Коттедж ему готов. Деревянный, крепкий, бывшие детясли. Побелили, покрасили, всё чин-чинарём! Два этажа – есть где людей принять. Шас он в бане.

КУЗЬМИЧ: Кто с ним?

МИТЬКА: Батю отправили. Батя даст ему прочихаться, он на это силён!

Входит дед. Он в шапке, в рукавицах, закутанный в простыню и с веником. Валится на лавку у входа, тяжело дышит.

ДЕД: Загонял в доску, стервец! Я по нему раз сто прошёлся, а он только крякает… Задавил паром, думал помру… А тут мимо Нюрка… да, вон, Стёпкина девка… Да ну шла мимо! Он её в окошке увидал, да как заорёт: «Бабу б ы! Бабу бы!»

Входит Соня.

СОНЯ: Кому-у, старый ты хрен?!

КУЗЬМИЧ, МИТЬКА: Кто… орёт … «бабу»?

ДЕД: Этот, гаманоид наш снежный.

КУЗЬМИЧ: Может, бу-бу-бу? Пузыри пускал… мыльные?

ДЕД: Нет, «бабу», не глухой.

МИТЬКА: А может, знакомился – бабуин, мол?

ДЕД: Да «бабу», суп те в нос! Я еле вырвался и сбёг… Всё, меняйте меня, сдаюсь! (на скелет) Хыть он пусть идёт, ему легше, не вспотеет.

КУЗЬМИЧ: (взволнованно, горячо) Заговорил! А?! Заговорил!!!

МИТЬКА: Вот те хрен, я бы сказал!

СОНЯ: А бабу-то… и скрёбся чего-то… Может, намекает… для массажу?

ДЕД: Ага, для массажу… Приходи, чё покажу, в огороде засажу!

СОНЯ: Тьфу, охальник!

КУЗЬМИЧ: Вот именно, про огород-то! Ты, вон, даже на скелета залезла… Шутю. Но, главное, заговорил! Митьк, а? Да?