Дон Нигро - Пушкин

БЕНКЕНДОРФ ( протягивает руку ). Да, я ее возьму, заранее благодарен.

ПУШКИН ( берет рукопись со стола ). Это мой единственный экземпляр, и…

БЕНКЕНДОРФ ( выхватывает рукопись, холодно ). Это ошибка, знаете ли. Единственный экземпляр нельзя отдавать никому. Вдруг он затеряется? Или мой кот его обосрет?

ПУШКИН. Как это похоже на уровень критики, который я ожидаю.

БЕНКЕНДОРФ. У нас уже накопилось толстенное досье, Пушкин. Безрассудства вам не занимать. Драчливость. Похоть. Загулы. А что еще более подозрительно, вы пишете… не как добропорядочный человек, а словно одержимый демоном. Пишете всю ночь, иногда до зари, а потом чем полдня.

ПУШКИН. Откуда вы знаете, как я пишу?

БЕНКЕНДОРФ. Знать такое – моя работа.

ПУШКИН. А моя – писать.

БЕНКЕНДОРФ. Некоторые люди к этому склонны, да. Но по моему разумению, писать так много – это крайне необычно для молодого человека со столь безнравственными привычками.

ПУШКИН. Это преступление – быть необычным?

БЕНКЕНДОРФ. Я не знаю, обязательно ли это преступление. Но практически всегда – ошибка. Понаблюдайте за поведением детей или волчьей стаи. Один из способов изучить природу человека – наблюдение за гиенами. Любую особь, которая ведет себе отлично от остальных, покусают и съедят. Так к чему вы стремитесь? Почему так много пишете?

ПУШКИН. Почему кто-то что-то делает? Потому что мне нравится.

БЕНКЕНДОРФ. Вам нравится?

ПУШКИН. Да.

БЕНКЕНДОРФ. Писательство доставляет вам наслаждение?

ПУШКИН. Неужели это так трудно – осознать, что человек может получать наслаждение от писательства?

БЕНКЕНДОРФ. И какое вы получаете наслаждение от писательства?

ПУШКИН. Не знаю. Почему вы получаете наслаждение, копаясь в делах других людей? Какое вы получаете наслаждение, позволяя своему коту срать на мои рукописи?

БЕНКЕНДОРФ. Вы думаете, шпионить за людьми для меня – наслаждение? Что ж, если на то пошло, это довольно забавно. Значит, мы с вами похожи. Мы оба пытаемся отыскать истину.

ПУШКИН. Не думаю я, что мы в чем-то похожи.

БЕНКЕНДОРФ. Пожалуйста. Ложная скромность не красит. Но мне нужно сделать парочку арестов, проследить за казнью, так что продолжить нам придется в другое время. ( Поворачивается, чтобы уйти ).

ПУШКИН. Подождите. Моя рукопись.

БЕНКЕНДОРФ. Царю не терпится ее прочитать.

ПУШКИН. Но мне нужна моя рукопись.

БЕНКЕНДОРФ. Не волнуйтесь. Мы вернем ее вам через несколько лет. И я уверен, что такой человек, как вы, найдет, чем себя занять.

( БЕНКЕНДОРФ смотрит на группу у задника, уходит. ПУШКИН смотрит на ту же группу, вслед БЕНКЕНДОРФУ, вновь на группу, когда …)

( Музыка становится чуть громче, как и разговор, и смех Кати, НАТАЛЬИ и АЛЕКСАНДРЫ, болтающих с бароном ГЕККЕРНОМ и ДАНТЕСОМ, рассказывающим какую-то историю. Из нее мы слышим только ударную фразу ).

ДАНТЕС. На что я ей сказал, графиня, они впечатляют, но вы не боитесь, что они посинеют на таком холоде?

( Взрыв смеха Кати и НАТАЛЬИ, но не АЛЕКСАНДРЫ. Она смотрит на ПУШКИНА, отделяется от группы, идет к нему ).

АЛЕКСАНДРА. Я заметила, что вы не сводите глаз с моей сестры.

( У дивана НАТАЛЬЯ оживленно болтает с ДАНТЕСОМ, тогда как КАТЯ и ГЕККЕРН только смотрят на них, оставленные не у дел ).

ПУШКИН. Никто не может оторвать глаз от вашей сестры. Она – самая красивая женщина Петербурга.

АЛЕКСАНДРА. Где-то я это уже слышала.

ПУШКИН. Но это, разумеется, нисколько не принижает вашей красоты и…

АЛЕКСАНДРА. Пожалуйста. Не сотрясайте понапрасну воздух. Сестры прекрасно осведомлены о своей иерархии в глазах мужчин. Катя самая некрасивая, но у нее золотое сердце. Посмотрите, как они все ее игнорируют. Я – умная, но привлекательная лишь до появления Натальи. Когда она входит в зал, на остальных падает тень.

ГЕККЕРН ( берет упирающегося ДАНТЕСА за руку и отводит влево ). Пошли, солдат. Тебе пора спать. Не то опять окажешься на гауптвахте. Ты и так проводишь там половину времени, а вторую половину – на посту, озорник.

АЛЕКСАНДРА ( НАТАЛИ машет рукой на прощание, а КАТЯ с грустью смотрит вслед ). Смотрите. Этому старому монстру наконец-то удалось оттащить от нее своего мальчишку. Почему бы вам не подойти и не поговорить с ней? Насколько мне известно, вы не из застенчивых.

ПУШКИН. Обычно – нет. Но красоту вашей сестры я нахожу устрашающей.

АЛЕКСАНДРА. Да перестаньте. Заверяю вас, нужду она справляет, как все. ( Хватает ПУШКИНА за руку ). Пойдемте, Пушкин. Не могу смотреть, как вы страдаете. Но предупреждаю вас, она пуста, как сума у слепого. ( ТАЩИТ ПУШКИНА к НАТАЛЬЕ ). Наталья, поговори с бедным Пушкиным. Он так в тебя влюблен, что лишился дара речи.