Посыльный. Я уже закончил свой маршрут и отвел машину в гараж. Пришлось сесть на свой мотоцикл и мчаться к вам. (Тыльной стороной руки вытирает пот со лба.)
Жоржетта. Ради того, чтобы привезти мне торт? Это очень мило с вашей стороны.
Посыльный. Чего не сделаешь ради вас, хозяйка!
При этих словах Марсель внезапно к ним оборачивается.
Жоржетта. Как тебя зовут, мой мальчик?
Посыльный. Жан-Лу.
Жоржетта. Так вот, Жан-Лу, выпьешь с нами шампанского?
Посыльный. Не откажусь, мадам Баллотэн…
Жоржетта берет бутылку шампанского, наполняет два фужера и протягивает один из них посыльному.
Спасибо.
Жоржетта (поднимая бокал) . Счастливого рождества, Жан-Лу…
Посыльный( поднимая в свою очередь бокал). Счастливого рождества, мадам Баллотэн. (Поворачивается к Марселю и очень вежливо говорит.) Счастливого рождества я вам, мсье Баллотэн!
Жоржетта (рассеянно протягивает свой фужер в сторону Марселя, не сводя глаз с молодого человека) . За твое здоровье… Эмиль!
![Пьер Жакез Элиас Одержимые морем Pierre Jakez Hélias LES FOUS DE LA MER - фото 28](/books/65974/i_028.webp)
Пьер Жакез Элиас
Одержимые морем
Pierre Jakez Hélias — LES FOUS DE LA MER (1965)
Действующие лица:
Мишель,
Лан-Мария,
Гаид,
Смуглянка,
Мать.
Нижнее помещение ветряной мельницы на крайнем западе Бретани. Мельница огорожена стеной, которую видно через две узкие двери: одну — на переднем плане слева, другую — справа, в глубине. Между ними — парус, натянутый на сломанную мачту, он служит пологом, за которым лежит мать. Она не видна зрителю, слышен только ее голос. Мишель, облокотившись на притолоку правой двери, вслушивается в глухой рокот моря. В центре комнаты Лан-Мария чинит парус. Он сидит на стремянке, к которой прислонен его костыль. Еле слышным голосом он напевает заунывную песню — плач о погибших в море; иногда начало фраз он выкрикивает неожиданно громко.
Голос матери. На этот раз ты умрешь, Мари-Жанна Керноа. Какая разница — через несколько минут или через несколько часов! Напрасно ты так долго боролась! Всю свою жизнь ты сражалась с морем. Но в тот день ты выпустила весла из рук и упала на скамью. Ты была сломлена. Твой сын Мишель, твой матрос, на руках перенес тебя сюда, в эту мельницу, в наше логово. А твой другой сын, хромой Лан-Мария, постелил тебе постель из водорослей за этим старым парусом, который не надует уже никакой ветер. И ты в агонии. Теперь они оба около тебя ждут, когда ты умрешь. Ну развяжи им руки!
Мишель (брату). Хватит! Заткнись!
Лан-Мария. Ты не хочешь, чтобы я пел?
Мишель. Нет. Так лучше. Отвлекает от дум.
Лан-Мария. Кого?
Мишель. Нас обоих.
Лан-Мария. А что нам тогда остается?
Мишель. Ничего.
Лан-Мария. Пусть будет так!
Голос матери. Они не выдерживают. Жизнь слишком тяжела. Никто бы не выдержал. Я, Мари-Жанна, была последней. Времена изменились, и это к лучшему. Ну же! Ступай ко всем остальным Керноа!
Лан-Мария снова принимается за работу. Мишель идет к двери. Он хочет заглянуть к матери за полог, но колеблется. В двери бесшумно появляется Смуглянка. С притворно-униженным видом она входит в комнату.
Смуглянка. Здравствуйте, мужчины!
Голос матери (разгневанно). Это она? Ты еще не остыла, а она уже тут как тут, падаль!
Мишель. Зачем ты явилась, гадюка?
Смуглянка (плаксиво). Стыдись, Мишель Керноа! Неуместные слова! Я пришла вам пособить. Я подумала, что, если, часом, ваша мать умрет, мужчины не сумеют ее обрядить. Вот будет беда!
Мишель. Беда будет, если я допущу, чтобы твои грязные руки касались моей матери! Стыдись, Смуглянка! Ты торговала своим телом в городских предместьях и вернулась оттуда с дочерью, имени отца которой ты не знаешь, если это только не был сам дьявол во плоти! И ты хочешь обряжать Мари-Жанну Керноа! Ты недостойна даже смотреть на ее лицо.
Смуглянка (притворно смиренно). Я могу стоять на коленях.
Мишель. Прочь отсюда! И если я увижу, что ты бродишь вокруг мельницы, я переломаю тебе кости! Этими руками.
Читать дальше