Бертольт Брехт - Ваал

София (поднимает на него глаза). Тебя зовут Ваалом?

Ваал.Ты все еще хочешь домой?

София (не отрывает от него глаз). Ты такой страшный, такой страшный, что можно даже испугаться, но потом... потом...

Ваал.Хм...

София.Потом уже так не кажется.

Ваал (целует ее). Скажи, у тебя сильные колени?

София.Ты бы лучше спросил, как меня зовут? София Бергер.

Ваал.Забудь об этом. (Снова ее целует.)

С о ф и я. Не надо... не надо... Меня еще никто так...

Ваал.Так ты невинна? Пойдем! Пойдем! (Подводит ее к кровати, усаживает, устраивается рядом.) Послушай, в этой конуре вздымались целые каскады тел. Целые каскады... А теперь я хочу, чтобы рядом было лицо. Ночью мы выйдем с тобой из дома и будем лежать под деревьями. Там уже сухо. Ты — женщина, а я стал грязным. И ты будешь любить меня... любить... какое-то время.

София.Вот ты, оказывается, какой! Ты мне нравишься.

Ваал (прижимается головой к ее груди). Над ндми только небо, и мы совсем одни.

София.Лежи у меня тихо...

Ваал.Как ребенок.

София (резко приподнимается). Моя мать! Она меня давно ждет.

В а а л. А сколько ей лет?

София.Семьдесят.

Ваал.Ну, тогда ее уже ничем не удивишь.

София.Лучше бы мне сквозь землю провалиться! Сквозь землю! Чтобы никогда больше, никогда...

Ваал.Так уж прямо и никогда? (Молчание.) Скажи, а братья и сестры у тебя есть?

София.Конечно, и они меня любят.

В а а л. А воздух-то в каморке как молоко... (Встает, подходит к окну.) Ивы над рекой совсем мокрые, такие взъерошенные после дождя. (Возвращается к кровати, обнимает Софию.) У тебя должны быть бледные ляжки...

Ваал и София сидят под деревом.

Ваал (лениво). Дождь давно перестал. Только вот трава, должно быть, еще сырая. Наши листья влагу не пропускают, хотя сами все мокрые. Здесь, у корней, сухо. (Со злостью.) И почему нельзя спать с деревьями?..

С о ф и я. А это, по-твоему, что такое? Ты слышишь?

Ваал.Это неугомонный ветер ворочается в сырой и черной листве, а кажется, что идет дождь.

София.Ой, мне за шиворот попала капля... Что ты со мной делаешь? Отпусти меня!

Ваал.Любовь, подобно урагану, срывает с тела платье и засыпает тебя мертвыми листьями после того, как увидишь небо...

София.Мне бы хотелось закутаться в тебя, Ваал. Ведь я почти раздета.

В а а л. Я пьян, а ты еще сопротивляешься... Небеса черны, и мы с тобой взмываем к ним на качелях любви. Небеса черны, и я тебя люблю.

София.Послушай, Ваал! Мать-то, наверно, все еще оплакивает меня. Думает, что я утопилась... А сколько времени прошло с тех пор? Тогда был конец апреля. Значит, недели три...

Ваал.Прошло три недели, говорит возлюбленная, валяясь под деревом. Хотя уже прошумело лет тридцать, и труп ее наполовину сгнил.

София.Хорошо так лежать... ну, как добыча. Над головой небо, и всегда есть кто-то рядом...

В а а л. А теперь я опять сниму с тебя рубашку, София...

Гримуборная с побеленными стенами в маленьком грязном кафе. На заднем плане слева коричневый занавес. Справа — дощатая дверь в туалет, выкрашенная в белый цвет. Сзади еще одна дверь. Когда она открыта, видно, что на улице ночь. В кафе поет субретка. Ваал, голый по пояс, ходит по комнате кругами, насвистывает.

Лупу (юноша, толстый и бледный, с блестящими черными волосами, ниспадающими на потный лоб, открывает дверь, выглядывает во двор). Фонарь опять разбили.

В а а л. В это заведение приличные люди не ходят. Одни свинячьи рыла... Где моя порция водки?

Лупу.Свою порцию вы уже выпили.

В а а л. Не валяй дурака!

Лупу.Господин Мьюрк неспроста прозвал вас бездонной бочкой.

Ваал.Так, значит, я не получу свою порцию водки?

Лупу.Не получите. Тем более перед вашим выходом... Ничего не могу поделать, но мне вас жаль.

Мьюрк (из-за занавеса). Поторопись, Лупу!

Ваал.Где моя водка, Мьюрк? Я должен получить свою порцию, иначе не будет вам никаких песен...

Мьюрк.Послушайте, вам нельзя так много пить. В один прекрасный день вы и гитару в руках не удержите...