Сергей Барабанов - Наваждение

Захочешь ты! – я брошу и курить,

Забуду все законы я отчизны.

О, Женщина! слова, слова, слова…

От коих не кружиться голова.

9:00

Завтрак. На завтрак всегда молочная каша: манная, рисовая, овсяная. С кусочком хлеба подают масло, через день с сыром. Единственное место, где я начал есть по утрам на третий день после поступления. За завтраком собиралась компания из трёх разговорчивых людей. Мамонов, человек пожилого возраста, лысоват. Представлялся как военный летчик. Напротив него сидел Валера, мужик в расцвете сил лет сорока, сорока пяти, с залысиной, проседью на голове и трёх, четырёх дневной небритостью на лице. Валера всегда жаловался что ему необходимо пройти диагностику, МРТ, так как у него рак, а все вокруг бездействуют и не желают его лечить. Рядом с Валерой сидел Руслан, около сорока лет отроду, здоровый как медведь, со шрамом на руке. Мамонов называл его коллегой – военным человеком. Сам он никогда об этом не упоминал, но шрам на руке, возможно, говорил об этом. За столом эти троя всегда разворачивали дискуссию.

Куда опять набрали здесь людей. Не знаю?

Условия: вонища, пыль и суета.

Пусть он бы здесь пожил, вот понимаю,

Тогда бы и кричал уж от винта!

Так что, не прав я? К чёрту! Не о людях.

Вот скоро побежит опять народ.

Сейчас здесь мы, и это не забудем

Как перекрыли людям кислород.

Да так-то оно так, а что поделать?

Куда пойти? Вот все опять сюда.

Работы не найти, у барина лишь бегать,

Я вот второй раз здесь, а больше то куда?

А есть, кто третий раз сюда уже пришёл

Побегал, поискал, работы не нашёл.

Да, в Курске уж работы не сыскать

Капитализм мы все строим в новом веке!

А как же, тут семей кормить то, вашу мать!

Как быть то человеком в человеке?

Капитализм всюду, где, куда не глянь

И что в стране сейчас такое то творится?

Заводы развалили, всё в гортань

Орут, что веселее стало житься.

А где же тут веселье « Вы Держитесь!».

Аль в бизнесе ищете – денег взять.

Сидят там сверху – вы на них молитесь

Народ не в чести – заново, опять.

И разве я не прав скажите господа!

Уж я то видел те благи года.

Вот тот-то пёс ещё, собака посмотри

Всё рыщет здесь, вынюхивает что-то

Насколько он задержится внутри?

А может быть заслал его к нам кто-то?

Уж лучше бомжевать, чем здесь сидеть:

Ни воздуха, ни пищи – есть не буду!

Мамонов, кашу будешь? Тебе взять?

Я чай попью, оставлю тебе блюдо.

Я хуже места в жизни не видал,

Сто двадцать пятый день уже ночую,

И вот, он, тот и тот персонал

Ко мне вообще не ходит, не волнуют:

Здесь никого проблемы, что болит,

Все псих больные доктор говорит.

Мамонов

Прописал мне доктор психотропы

Нет, не псих я, люди! Ты то мне поверь!

Говорит твои нейроны, изотропы…

Поругались и закрыли дверь.

Прописал, сказал, лечись, придёшь попозже

Как подружатся нейроны с головой.

Ох, не псих я и одет я по погоже,

Да и разговоры не веду с собой!

Перебивает мед. работник

– Мамонов! Когда я ем, я глух и нем! – кричит, появившийся в дверях столовой.

– А не надо мне рот затыкать! Я имею право говорить, и буду говорить. У меня на это даже справка есть – отвечает ему старый, понижая голос в беседе.

10:00

В курилку не пускают, такой ежедневный порядок – идёт уборка помещений после завтрака.

«Иногда, по прошествии времени я замечаю в своих мыслях, выражениях, в письме: что где-то я был не прав или ошибался – возможно, захлестнули эмоции

или сказался недостаток знаний: «Незнание закона

не освобождает от ответственности», но – знания это не только дело одной личности, это дело семейное,

дело государственное: знания – есть закон, закон с

годами становятся культурой, культура есть источник

знаний; если менять законы каждый день – потеряются знания, исчезнет культура»

Голова пустая. Ощущения? Есть теория, что Луна внутри пустая и при ударе о нее космических объектов издаёт шум БАМММ… Вот такое ощущение – ударь и будет шум на всю округу. Но, даже если она и пустая, она влияет на Землю: своей гравитацией, приливами и отливами морскими, лунным светом. Так и голова пустая – а тело, место не находит. Несколько часов подавленности, нормализация, подъём, опять подавленность…

Судом не осуждённый – я с пороком,

Мне век прожить один, да без бревна

И не судить людей, не быть пророком,