Андрей Красильников - Избранные произведения. Том 3

Бородулина. Но чаще всего их разменивают ещё в дебюте. Проще говоря, съедают.

Левитина. Тебе, подруга, это уже не грозит.

Бородулина. Ошибаешься. Именно это мне сейчас и светит. Вот почему я тебя позвала.

Левитина. Хорошо. Помогу. Чем могу быть полезна?

Бородулина. Своим основным навыком. Ты ведь у нас теперь оценщица?

Левитина. Да. И к тому же лицензированная. Какую цену поставлю – той и быть.

Бородулина. Что оцениваешь?

Левитина. Всё что душа твоя пожелает. И движимость, и недвижимость. И видимость, и невидимость.

Бородулина. Вот! Последнее мне и надо.

Левитина. Невидимость?

Бородулина. Её самую.

Левитина. Для покупки или для продажи?

Бородулина. А в чём разница?

Левитина. В цене, разумеется.

Бородулина. Разве она не одинакова для продающего и покупающего?

Левитина. Конечно, одинакова. В одном случае одинаково большая. В другом – одинаково маленькая. Если тебе надо что-нибудь купить, только скажи – занижу до плинтуса. Если продать – наоборот, подниму до потолка. Всё, как в старом восточном анекдоте. «Сколько будет дважды два?» – «Всё зависит от того, дарагой , продаёшь или покупаешь».

Левитина заливисто хохочет. Её настроение передаётся и Бородулиной, и она тоже присоединяется к смеющейся, но более сдержанно.

Бородулина. Завидую тебе, Танюха. Хорошая у тебя профессия. Ты мне сейчас позарез нужна. В рамках дела одного.

Левитина. Каково же?

Бородулина. Уголовного. Других мы тут не ведём.

Левитина. Что оценивать будем?

Бородулина. Сны.

Левитина. Сны так сны. Но почему ты считаешь их невидимостью? Они, говоря современным юридическим языком, ценности, находящиеся в индивидуальной видимости в период ограниченного функционирования организма. Теперь такие шарады очень любят. У нас это обобщённо называется нематериальными активами. Продавать будем или покупать?

Бородулина. Продавать.

Левитина. Насколько платёжеспособен покупатель? Не переборщить бы. Не спугнуть.

Бородулина. Перебарщивать не надо. (Пишет на бумажке сумму, даёт листок Левитиной.)

Левитина. Всего-то?

Бородулина. Мне этого вполне хватит.

Левитина. Обижаешь, подруга. Тут написано меньше, чем стоит один мой визит к клиенту. А я к тебе и так бесплатно пришла. По старой дружбе.

Бородулина. Извини, мы на госслужбе. У нас бюджет, а не частная лавочка.

Левитина. Разве частная лавочка – не бюджет? Только приватизированный. (Пауза.) Ты что, даже этого не умеешь?

Бородулина (качает головой) . Нет, не умею.

Левитина. Бедняжка! Так я тебя мигом научу.

Бородулина. Мне уже поздно.

Левитина. Почему? Сорока ещё нет. Знаешь, как говорят: в сорок лет…

Бородулина. Знаю. Можешь не продолжать.

Левитина. Это никогда и никому не поздно. Некоторым нашим правителям хорошо за шестьдесят было, когда им возможность такая впервые подвернулась. Как видишь, не растерялись, быстренько освоились. И лихо. Молодёжи сто очков вперёд дать могли бы.

Бородулина. Я не той группы крови.

Левитина. Кровь мы тебе мигом перельём. Донора я быстро найду. Дайка сюда это дело. (Перелистывает папку, переданную ей Бородулиной.) Так, для начала – никаких снов. Русский язык вообще для серьёзных бизнес-проектов не годится. Будем называть их sweet dreams.

Бородулина. Но во всех документах это просто сны.

Левитина. Ты ещё менеджеров назад в приказчики переименуй. И кто к тебе после этого работать пойдёт? Или блокбастеры в картины, как предки наши говорили. Кто их смотреть будет? Теперь всё должно обозначаться по-английски. Тогда оно денег стоит. А снам цена – копейка. Понятно?

Бородулина (отрешённо) . Понятно. Валяй как знаешь.

Левитина. Я в своём деле всё знаю. (Пауза.) Ах вот оно что! Заявитель – генерал Ефимов. Выходит, старая любовь не ржавеет.

Бородулина. Выходит. (Пауза.) Жалко мне его. Но дело такое вести больше не хочу. А без твоей помощи мне от него не избавиться.

Левитина. Слушай, подруга, почему же всё-таки тогда у вас так и не склеилось?

Бородулина. Он жену бросать наотрез отказался.

Левитина. За карьеру свою испугался?

Бородулина. Нет. По-другому всё объяснил. Ей, говорит, сейчас пятьдесят. Кого она себе сможет найти в таком возрасте? Значит, до конца дней одна останется. А до конца ещё далеко. Когда я умру, тебе тоже будет лет пятьдесят. И окажешься ты в том же положении. Зачем же мне делать несчастными сразу двух женщин, которых люблю? Ищи-ка ты уже сейчас себе кого-нибудь молодого. А несчастным пускай один я останусь.