Илья Бушмин - Ничейная земля

Катя улыбнулась, вспомнив тот вечер. Мама до ночи кипятила кастрюли, чтобы сначала отмыть папу, а потом отстирать его вещи. Сергей попытался что-то ответить, но его подвел забитый рот – дембель с нестихающим аппетитом доедал уже вторую тарелку. Он лишь покивал.

Катя заметила, как Валя как бы невзначай задела локтем руку Сергея. Встретившись с ним взглядом, старшая сестра стрельнула глазами, явно на что-то намекая. Сергей дожевал и, неуверенно покашляв, обратился к папе:

– Дядь Леш, я это, спросить хотел… В пятницу у нас в ДК на Заводской дискотека будет. Можно мне Валю туда сводить?

– Дискотека, – проворчал папа. – Назвали тоже. Дискотека…! А слово «танцы» чем им не угодило? Недостаточно русское, что ли?

Катя почувствовала, что краснеет. И только в эту секунду поняла, какой же она была дурой. Кажется, Катя – последнее существо на Земле, которое все никак не могло взять в толк, что Валя и Сергей не просто друзья. Вот почему она украдкой, именно украдкой, перечитывала письма из армии, в которой и не было-то ничего эдакого… Вот почему Сергей так закружил сестру при встрече, а позже, наконец отпустив, лишь чуть приобнял Катю за плечи…

Какая же она дура.

Ну почему она такая дура?

Почувствовав, как к горлу подступает комок, Катя поняла: главное сейчас – чтобы никто ничего не заметил. Поэтому она снова уткнулась в тарелку, хотя аппетит как ветром сдуло.

– Стой, придурок!

Боб припустил только сильнее. Оглядываясь на бегу, он лавировал между лужами. Поворачивая за угол, Боб не рассчитал силу скольжения и плюхнулся на бок в грязь. Поляков заорал, настигая его:

– Замри, твою мать!

Изгадив в грязи все руки, Боб вскочил. И испарился за поворотом. Поляков, матерясь сквозь зубы, сбавил скорость, чтобы не плюхнуться на том же повороте. За углом была очередная кривая улочка, утопающая в лужах и грязи. Улочка змеей скользила вниз, в самое сердце Ямы. Боб несся, размахивая руками для балансировки и оглядываясь и все больше отрываясь от Полякова.

– Да стой же ты, дебил!

Впереди улочку пересекала относительно широкая – на ней даже могли бы разъехаться два автомобиля – Бабеля, одна из немногих улиц в Яме, имевших название. Молясь, чтобы придурок из главка сделал свое дело, Поляков бежал вперед.

– Боб!

Грязь противно чавкала под ногами, разлетаясь во все стороны и заполняя кроссовки Полякова мерзкой жижей. Из калитки серого домишки вышла толстая женщина в платке и, ахнув «Госпадя!» при виде бегущего грязного Боба и преследовавшего его Полякова, шарахнулась назад.

Коллеги из УВД сделали свое дело. Когда Боб подбегал к перекрестку, из-за угла вынырнул автомобиль. Взвизгнули тормоза, и грязь из-под колес полетела во все стороны. Боб попытался остановиться, но не смог – жижа под ногами пронесла его, как заправского серфингиста, прямо к автомобилю. Боб плюхнулся на капот и перекатился через него.

– Чего сел, бери его! – заорал Поляков, на бегу отклоняясь в сторону.

Халилов выскочил из-за руля. Но ничего сделать он не успел. Боб вскочил по другую сторону автомобиля и как ни в чем не бывало пустился бежать дальше.

Но момент был упущен. Поляков на полном ходу миновал автомобиль и пустился следом. Обернувшись, Боб увидел лицо преследователя совсем рядом – Поляков заметил, как в страхе исказилась его физиономия.

– Че вам надо?!

Поняв, что его догоняют, Боб сдался. А ведь мог попытаться – уже через два квартала уходящей вниз, словно в преисподнюю, улочки начинались такие дебри, куда не сунется ни один здравомыслящий водитель. Но Боб расставил руки, показывая, что сдается. На бегу Поляков налетел на него и дернул за шиворот. Боб плюхнулся в мокрую траву, пропитанную мерзкой коричневой кашей.

– Так-то лучше, – тяжело дыша, выплюнул Поляков. Легкие горели огнем. – Сайгак, твою мать…

А потом он увидел местных. Двое мужиков выбрались из ворот домишки. Грязные штаны и свитера. Суровые лица тех, кто привык выживать. У одного в руке деревянная рукоятка топора, у второго полено.

– Что за дела? – прорычал мужик с топорищем. Поляков дернул Боба за шиворот, поднимая с земли. Боб с надеждой уставился на мужиков. Первый, с топорищем, шагнул вперед. Его вид не сулил Полякову ничего хорошего. – Мы его знаем. А тебя нет. Отпусти его.

Сзади подбежал Халилов и непонимающе уставился на незнакомцев.

– Мужики, помогите, он… – начал Боб и тут же получил удар в живот от Полякова. Мужик с топорищем угрожающе напряг руку. Боковым зрением Поляков заметил, как Халилов потянулся к поясу с закрепленной на ней кобурой, и махнул рукой. Доставать оружие было бы большой ошибкой.