Лилия Печеницына - За пределами добра и зла. Пьесы

Михаил.Так вот, Чацкого, москвичи сочли сумасшедшим! Опасно выбиваться из среды, деточка!

Эдгем (радостно) . А Вика презирает опасности!

Вика.Презираю. Откровенную глупость и продажность я презираю тоже. Многие в наши дни поют про Москву, про Русь святую, но не из сердца их песня льется, а холодный расчет ума «бьет ключом» – преподнести публике то, что модно. А модной стала показная искренность, показная любовь к Родине. Подлинное же простодушие подлежит осмеянию. Так странно… Ведь в простодушии – гордость и красота земли русской. Расскажу один пикантный случай. Недавно я посмотрела спектакль, пропитанный пошлостью и показухой.

Эдгем.Бездарный режиссер-постановщик?

Вика.Вот именно! Актеров жаль! Они играли потрясающе! талантливо! Жаль, что они участвовали в такой – абсурдной – постановке. После этого спектакля мне захотелось умыться чистой водой, чтобы смыть впечатление – до того было противно. И еще возникло жгучее желание написать благодарственные стихи в адрес того театра, который вызывает у меня восхищение за то, что четко придерживается своей линии и остается в наши дни бескорыстным и умным. Стихи написала. Приобрела билетик на очередной спектакль любимого театра. В день спектакля решила купить букет цветов, чтобы подарить его актерам театра вместе со стихами. Зашла в коммерческий киоск, в котором продают цветы. Цены «аховые». Уступить в цене мне не согласились. У продавцов хватка железная, своего не упустят. Я ушла ни с чем. Подхожу к метро и вижу: бабушка продает букетики превосходных, ярких, необычных цветов. Она назвала мне смешную стоимость букета. Я с радостью сделала покупку. И, что вы думаете? Видя мой восторг, бабушка спросила: «А четыре букетика возьмете? За ту же цену! Все равно, цветы свои, с дачи.» Моему счастью не было предела, говорю: «Возьму, конечно!» И бабушка отдала мне четыре букета по смешной цене одного. У меня было в тот момент такое ощущение, словно вся Вселенная озарилась изумительной красотой и добром! Я порадовалась тому, что жива щедрость душевная в простых людях; тому, что не умерла еще бесхитростность на нашей земле.

Эдгем.Ну, и как? Вручили Вы свои стихи актерам любимого театра?

Вика.Еще бы! Вместе с букетами садовых цветов, с огромным удовольствием, после спектакля.

Эдгем.А спектакль-то понравился?

Вика.Я нашла его удивительным – так тонко, изысканно он был поставлен. Это было настоящее феерическое шоу со спецэффектами, всевозможными «фишками» и трюками. Я была поражена изобретательностью мыслей режиссера.

Эдгем.А содержание пьесы?

Вика (смеясь). Как обычно: захотелось написать что-то поинтереснее того, что я увидела.

Эдгем.А что же Вы все-таки увидели? Что Вам не понравилось в содержании?

Вика.К примеру, среди всего прочего, показали, как искушенный мужчина совратил юную девушку и затем ее «бросил». Девушка, естественно, не смогла пережить «трагедию». Для меня подобный сюжет представляется банальным. Он меня ничему не учит. В нем герой – не герой и девушка – матрёшка.

Эдгем (смеется). Матрёшка?

Вика.Ага! Девушке следовало бы быть интересной, увлеченной, свободной, целями собственными обладать, чтобы мужчина с ней не заскучал. Надо располагать преимуществом перед другими дамами: это может быть веселый нрав, живой ум.

Михаил.Да, большинство живет инстинктами, а не мозгами!

Эдгем.Работу мозга заменяют телевизором.

Вика (отрицательно качает головой). Я знаю тех, кто не приемлет «застой», стандарт, господство пустоты и деградацию общества.

Михаил.Я дам таких не знаю. Да, и мужчины такие – редкость. Наверняка, ты имеешь в виду Грибоедова, Чернышевского и Льва Толстого?

Вика.Их!.. И еще кое-кого!

Михаил.Им подобных?

Вика.Ага! Иногда приходится общаться с Островским и Белинским.

Михаил.Честно… Но глупо.

Вика.Вы хотите сказать: честно жить – глупо?

Михаил.Не я: классики во все времена об этом говорят.

Вика.Значит, я буду классиком.

Благородство, честь деды наши ценили.

А сейчас про эти ценности забыли.

В благородство люди нынче не играют.

Честь и совесть постепенно умирают.

Год от года Русь-красавица нищает.

Благородство мою Русь не освещает.