Татьяна Шевченко - Богова делянка. Повесть

– Мужики, огонька не найдётся?

Дрон начал рыться в потрёпанном рюкзаке. Через десять секунд он достал оттуда коробок спичек. Джоджо засмеялся:

– Где взял? Раритет.

– Где надо, – огрызнулся Дрон, протягивая коробок мне. – Учись ценить старое, понтовщик!

Я наконец закурил. Дрон достал свою сигарету, зажёг спичку и собрался было прикурить сам, когда ветви ивы раздвинулись, и на нас обрушились грозные взоры биологички и завучихи.

– А я слышала, кто-то топал на лестнице! – завопила первая. – Наконец-то! Мы вас поймали, а ну…

Округлив глаза, Дрон попытался избавиться от улик единственным способом, который пришёл ему на ум: кинул на землю сигарету и спичку.

«Пытался поджечь школу».

Красивая была надпись. Красной ручкой с блёстками. Уверенным, круглым почерком завуча, и подпись особенно размашистая, каллиграфическая – и на полстраницы. Это ведь несмотря на то, что руки у завуча дрожали.

Пожар потушили. К счастью. Никто не пострадал и даже не намочил штанов. У Дрона, правда, рукав обгорел. Но это мелочь. Обдерёт диван в учительской и сошьёт из трофейной шкуры новую куртку.

Вызвали родителей. Даже мою маму. Хотя я честно сказал директору, которого мы между собой звали просто Толэзичем:

– Мы все об этом пожалеем.

Толэзич не спорил, уж он-то это знал. Лысина у него, обычно белая и почему-то в крапинку, как Луна, сравнялась цветом с Марсом. Но возмущённая и дрожащая, как чихуа-нихуа, биологичка настаивала, чтобы Ожешко пришла.

– Особенно Ожешко, – говорила она и сверлила меня взглядом. Хотя, может быть, не только меня: мы вчетвером сидели рядком на громадном диване из кожзама. Алик, сидевший по правую руку от меня, едва слышно притопывал. Джоджо, маявшийся слева, снимал очки, пристально их разглядывал, протирал и водружал обратно на нос. Дрон, сидевший с краю, царапал ногтём большого пальца подлокотник: должно быть, примеривался, как будет сдирать шкуру.

Несколько раз к нам попытался проникнуть Грива. Начисто забывший о нанесённой обиде, он требовал пустить его к нам: «Я тож- вин-ват!». В конце концов ему пригрозили экзаменами по истории, и Грива перестал бушевать. Его тройка в четверти и так норовила вильнуть хвостиком не в ту сторону.

Первой пришла мать Джоджо.

– По существу дела, будьте добры, – сказала эта строгая дама, сверкнув круглыми, как у Джо, очками. Биологичка начала верещать. Мать Джоджо слушала её ровно две минуты: я по настенным часам засёк. Затем сказала:

– Я делаю вывод, что ничего не произошло. Хорошего дня.

И сгинула. Джоджо с этого момента мог идти домой, и биологичке оставалось только злобно скрипеть зубами – никто б ему ничё не сделал. Но он помотал головой, отказываясь уходить.

Затем прибыла мама Дрона: маленькая пожилая женщина, готовая, казалось, в любой момент расплакаться. А вот семья Алика удивила: пришли оба родителя. Неловко было смотреть в глаза тёте Свете и дяде Антону, особенно когда они увидели сигареты на столе. Тётя Света даже охреневше зашептала что-то на ухо мужу, и он, посмотрев на сына, пожал плечами.

Последней в кабинет вошла моя мама.

В красном платье, в нелюбимых ею, но эффектных туфлях на каблуке длиной с линейку, в боевой раскраске – она сразу затмила всех в этом кабинете. Когда она схватилась за косяк, мне показалось, что что-то в её движениях есть такое… будто выпила. Но когда бы она успела? Да и на каблуках просто не дошла бы.

Мама села на предложенный стул и закинула ногу на ногу.

– Что случилось? – мило спросила она вместо приветствия. Директор достал из кармана носовой платок. Завуч и биологичка начали наперебой расписывать в самых страшных красках, как ужасные разбойники и хулиганы (это мы) умышляли поджечь школу и таки почти подожгли, и если бы не они…

– Это их вещи? – спросила мама, кивая на пачки сигарет на столе. – Мы можем забрать?

Вредина биологичка указала, где чьи, и мама молча раздала их. Сигариллы Джоджо остались. Мама повертела их в руках, вернула пачку на стол и объявила:

– Предлагаю выслушать мальчиков.

Завуч воскликнула:

– Да что их слушать? Наврут! Ваш сын и наврёт!

– А что мой сын?

– Так он у них заводила! – влезла подружка завучихи.

Дрон глянул на меня и закатил глаза.

– Очень приятно, что мой сын обладает лидерскими качествами. Не замечала за ним, – сказала мама. – И всё-таки хотелось бы для начала послушать ответчиков. Как считаете, Всеволод Толэзич?

Директор кивнул и промокнул Марс носовым платком.