Дон Нигро - Кейп-Код и другие пьесы

БЕН. Я не ревную.

ТРЕЙСИ. Я могу встречаться с кем-то еще, если хочу. Я тебе ничего не обещала. Я – свободная личность. Могу делать все, что пожелаю.

БЕН. В том числе, похоже, и резать мои газеты.

ТРЕЙСИ. Великое искусство требует жертв.

БЕН. И что за коллаж ты делаешь?

ТРЕЙСИ. А вот это не твое гребаное дело.

БЕН. Знаешь, Трейси, иногда медом можно приманить больше мух, чем уксусом.

ТРЕЙСИ. Не нужны мне мухи. Зачем мне мухи? Что я буду делать с мухами? Если ты действительно хочешь приманить мух, бери коровье говно. Почему бы тебе не оставить меня в покое. Я, между прочим, творю. Разве я достаю тебя, когда ты притворяешься, будто пишешь?

БЕН. Постоянно.

ТРЕЙСИ. Тогда учись на моем примере и отвали.

БЕН. Ладно. Передай от меня привет Огдреду.

ТРЕЙСИ. Я выкрикну твое имя, когда в следующий раз буду с ним трахаться.

( Свет медленно меркнет ).

( ТРЕЙСИ и ОГДРЕД. Он рисует. Она работает над коллажем ).

ОГДРЕД. Эвринома.

ТРЕЙСИ. Я кто?

ОГДРЕД. Эвринома. Пеласкская богиня созидания. Твоя история – проявление ее архитипического воплощения. Можно прочитать у Роберта Грейвса. Очень древний греческий миф, предшествующий Уранису.

ТРЕЙСИ. Моему анусу?

ОГДРЕД. Не твоему анусу. Уранису. Предшествующий ему. Всем богам-мужчинам. Эвринома, богиня всего, танцует обнаженной на волнах, растет в одиночестве, поднимает ветер своим танцем, и ветер принимает форму змея, с которым она совокупляется, откладывает космическое яйцо, и из него появляется все созданное.

ТРЕЙСИ. Ей следовало воспользоваться противозачаточными средствами.

ОГДРЕД. Потом он объявляет себя автором вселенной, они ссорятся, она пинает его в голову или куда-то еще, и он отправляется в ад. Это доисторический вариант того, что стало мифом об Эдеме. Матриархальная версия.

ТРЕЙСИ. Я не откладываю никаких яиц. Хотя мой бойфренд видит себя неким автором. Знаешь, этот дундук ревнует к тебе.

ОГДРЕД. Ко мне? Ревнует ко мне?

ТРЕЙСИ. Правда. Разве это не бред?

ОГДРЕД. Насчет бреда не знаю, но должен признаться, я не верю, что за всю мою жизнь кто-нибудь ревновал ко мне.

ТРЕЙСИ. В его защиту скажу, что он полный идиот.

ОГДРЕД. А чем он занимается?

ТРЕЙСИ. Он писатель. Во всяком случае, таковым себя мнит.

ОГДРЕД. Что ж, это объясняет.

ТРЕЙСИ. И не просто писатель. Он амбициозный писатель. Постоянно прикидывается, будто читает Генри Джеймса. Я прочитываю одну страницу и впадаю в кому. Господи!

ОГДРЕД. Терпеть не могу Генри Джеймса. Прочитал все, что он написал.

ТРЕЙСИ. Зачем ты читал все, что он написал, если тебе не нравится?

ОГДРЕД. Когда мое подсознание к чему-то меня ведет, я не пытаюсь взбрыкивать. Это касается чтения в той же мере, что писательства или рисования. Я позволяю подсознанию вести меня, куда ему хочется. Оно говорит, читай это, пиши то, рисуй что-то еще, и я повинуюсь. Если никому не нравится результат, они могут читать что-то еще. Это не имеет значения. А что имеет, так это с головой уйти в свою работу или в чужую. Это и Балет Нью-Йорк-Сити, где я провел большую часть своей жизни.

ТРЕЙСИ. Ты действительно необычный человек. Я пытаюсь представить себе, каким ты был в детстве.

ОГДРЕД. Маленьким. Без бороды. Наверное, я всегда был странным. У моей бабушки были приступы безумия. Она верила, что в дедушкиных часах живет призрак Эммануила Сведенборга, который будит ее по ночам криками на шведском. В итоге мы поселили ее на чердаке, и ее это вполне устроило. Она вела долгие разговоры с белками и смотрела на мир через окошко. Когда мне было полтора года, я нарисовал поезд из сосисок.

ТРЕЙСИ. То есть ты был вундеркиндом.

ОГДРЕД. Господи, да нет же. У меня было ужасное детство.

ТРЕЙСИ. Эта шуба из енотов?

ОГДРЕД. Конечно, нет. Я испытываю родственные чувства к енотам. Часто думал о том, чтобы открыть для них школу и научить рисовать. Да только кому нужны картины енотов? Нет, моя шуба сшита исключительно из скальпов коммивояжеров.

ТРЕЙСИ. Огдред, если я в кого-нибудь влюблюсь, думаю, это будешь ты.

ОГДРЕД. Глупая девочка. Глупая, глупая девочка. Создавай свой коллаж. Он как раз совсем не глупый.

ТРЕЙСИ. Это чудо, поскольку я понятия не имею, что делаю.

ОГДРЕД. Именно так ты понимаешь, что на правильном пути. Я никогда понятия не имею, что делаю, пока не вижу, чем все закончилось.

ТРЕЙСИ. Но это же все так усложняет.

ОГДРЕД. Абсолютно.

ТРЕЙСИ. То есть ты не ищешь легких путей.

ОГДРЕД. Я хочу делать все, как должно быть.