Уильям Шекспир - «Ромео и Джульетта». Перевод И. Диденко. 2017 год

Грегорио:

– Я скорчу злое лицо, которое их оскорбит, – и они не смогут пройти мимо.

Самсон:

– Хорошо, а я буду, у них на глазах, выделывать со своим пальцем 1то, что я бы хотел сделать с ними со всеми.

Абрам:

– Сэр, что вы делаете со своим пальцем?

Самсон:

– А вам неясно, сэр?

Абрам:

– Нет, сэр,

Самсон:

– Если я ему объясню, чтó я делаю со своим пальцем, закон будет на нашей стороне?

Грегорио:

– Ни в коем случае!

Самсон:

– Выходит, я просто делаю это со своим пальцем, сэр.

Грегорио:

– Вы что-то имеете против этого и хотите с нами поссориться?

Абрам:

– Поссориться? Ну что вы, сэр!

Самсон:

– Но если вы вдруг захотите поссориться, то я весь к вашим услугам! И, к вашему сведению, мы проживаем у господ не хуже ваших!

Абрам:

– Но и не у лучших.

Грегорио:

– Говори «у лучших» – сюда идёт Тибальд, кузен моего хозяина.

Самсон:

– У лучших!

Абрам:

– Вы лжёте!

Самсон:

– Вытаскивайте, если вы мужчины! Грегорио, покажи-ка им свой, все сметающий на своем пути, напор!

(Подходит Бенволио из семьи Монтекки и выхватывает кинжал.)

Бенволио:

– Ну, разойдитесь, дурачьё! Свои мечи вложите в ножны, немедля!

Тибальд:

– И что ты вытащил среди прислуги? Но обернись, Бенволио, и посмотри на смерть свою!

Бенволио:

– Я мир пытаюсь сохранить. Прошу: вложи свой меч! Или давай плечом к плечу разнимем эту сволочь.

Тибальд:

– Ты вытащил и говоришь о мире? Я ненавижу это слово сильней, чем ад, чем всех Монтекки и тебя! Держись же, трус!

(Появляются вооружённые палками горожане.)

Горожанин:

– Дубины, мотыги и колья! Лупи! Вышибайте из них дух! Сбивайте их с ног! Лупи Монтекки вместе с Капулетти!

(Входят синьор Капулетти и леди Капулетти.)

Капулетти:

– Что здесь за шум? Жена, неси мой самый длинный меч!

Леди Капулетти:

– Костыль, возьми костыль! Зачем тебе твой меч?

Капулетти:

– Меч, я сказал! Монтекки идёт сюда и угрожает мне клинком.

(Входят синьор Монтекки и леди Монтекки.)

Монтекки:

– Ты, Капулетти, подлец и грязный вор! Не держите меня! Отпустите меня!

Леди Монтекки:

– К врагу не сделаешь ты даже шага.

(Появляется князь со свитой.)

Князь:

– Изменники, не держащие слова,

Враги покоя, мира, тишины!

Свои клинки вы кровью ближних осквернили…

Они так не услышат? Эй вы, люди,

Тупое стадо 2! Вы, пожар вражды гасящие

Фонтаном крови из своих же ран, —

Оружие на землю! И выслушайте волю князя!

Уже три раза мы мирили вас —

Три раза вы нарушили покой,

И люд простой три раза хватался за мотыги,

Пытаясь вас разнять. Теперь довольно!

Ещё хоть раз устроите вы бойню —

Для вас ценою станет ваша жизнь.

На этот раз пусть люди разойдутся.

Вы, Капулетти, следуйте за мной,

А вы, Монтекки, ко мне зайдёте вечером.

Сейчас же, именем закона, всем разойтись!

(Все уходят, кроме Монтекки, леди Монтекки и Бенволио.)

Монтекки:

– Кто сызнова затеял эту ссору? Племянник, ты присутствовал при этом?

Бенволио:

– Здесь были слуги из другой семьи,

Они шумели и бранились,

Я вынул меч и попытался их разнять.

Но тут примчался пламенный Тибальд,

Достал свой меч и начал им махать,

Со свистом воздух рассекая у меня над головой.

Но ранил этим только ветер,

Шипевший на него с презрением.

Пока мы с ним толкались и примеривались, как лучше уколоть друг друга,

Сбегалось всё большее количество народа.

Тут князь пришёл и нас развёл по сторонам.

Леди Монтекки:

– А где Ромео? Был ли он при этом?

Надеюсь, он не пострадал!

Бенволио:

– Мадам,

За час пред тем, как величавое светило

Окно востока золотом зажгло,

Мой острый ум в порыве дум

Погнал меня развеяться из дома.

Туда, где сикоморы свои кроны

Склонили к камням мостовой,

На западной окраине Вероны.

В такую рань гуляя там, я встретил сына вашего,

Но он, меня заметив, скрылся в чаще.

Я попытался следовать за ним,

Но он, всё чаще исчезая в чаще, и вовсе удалился.

Из чего я сделал вывод, себя представив как его,

Что ищет он уединенья,

и, следуя своим открытьям, но не преследуя его,

Я с удовольствием оставил того,

Кто с удовольствием бежал ото всего 3.

Монтекки:

– Он много раз был там замечен по утрам,

Слезами умножал росу

И вздохи тяжкие к туману прибавлял.

Но только солнце распахнёт

Постельный полог в спальне у Авроры,

Мой мрачный сын бегом бежит от света,