Михаил Батурин - Остановка первого вагона

Один из неразлучников пропал. Мы все переживали! Мы так боялись за второго! Ведь они – неразлучники! Неразлучники! Не разлучить! И если один умрёт, то и второй умрёт следом.

Хрен там! Фишер всё наврал. Да, кто вообще такой этот Фишер?

Самка пропала месяц назад. Почему? Кто его знает! Птичий грипп, может, и она сдохла. А, может, тёть Лена забыла закрыть дверцу, когда кормила, и та улетела. Разное говорят. А сама тётя Лена только матерится.

Мы с девчонками ходили проверять второго по несколько раз в день. Дежурство установили! Носили ему вкусняшки попугайские.

И он их жрал, как ни в чём не бывало! Жрал, жрёт и будет жрать! И нет у него потуги сдохнуть следом за подругой! Ложь! Всё – ложь!

А вчера ему купили другую самку. И что вы думаете?!

Да, всё прекрасно. Чирикает с ней сидит. Башками вертят вместе, как и с той. Вместе жрут свои зёрнышки.

Но повеселел, конечно: ещё бы – самку новую принесли.

Но как так-то?! Есть, вообще, правда в жизни? А любовь есть? Хоть где-то? Хоть у кого-то? Одна надежда: Матвей выходит условно-досрочно. Жду!

#природажестока #ложь #неразлучникифишера #моймотя».

Дом КАТЮХИ. Шторы на окнах в комнате всё также плотно задёрнуты. Вообще, ничего не изменилось в обстановке. Вот только сама КАТЮХА беременна, рожать уж скоро. НАФИК стоит перед ней на коленях, ухом приложился к животу.

КАТЮХА:Зачем столько одеколона на себя льёшь.

НАФИК: Это туалетная вода. После бритья как по-другому?

КАТЮХА: Аж тошнит.

НАФИК: Ты ж подарила.

КАТЮХА: Тошнит!

НАФИК: Тошнит не от этого. Пинается! Точно пацан!

КАТЮХА: Ну, сказали же!

НАФИК:Узи-шмузи, а потом – бац – и девка!

КАТЮХА:Ленка тоже говорит, что пацан. Видишь, живот аккуратненький, остренький. Знать, пацанчик там!

НАФИК: Опять к этой ведьме ходила?!

КАТЮХА: Ну, Наф.

НАФИК (встаёт) : Я запретил!

КАТЮХА: Я сон такой видела странный, а как понять… ну, вся измаялась. Вот и пошла к Ленке. Наф, я не гадала больше.

НАФИК: Шиздец: сны у неё теперь.

КАТЮХА: Ленка сказала, что сон к нечаянной встрече. Но всё хорошо будет!

НАФИК приседает, снова прикладывается к животу ухом.

НАФИК: Пацан! Пацан!!!

КАТЮХА: Глафире казал?

НАФИК (встаёт) : Нет.

КАТЮХА: Наф!

НАФИК: Ну, не пришлось как-то…

КАТЮХА: Чё ты сопли жуёшь?!

НАФИК: За языком-то следи, женщина!

КАТЮХА: Вот ты жёсткий мужик, Наф. За то и полюбила, между прочим.

НАФИК: Да, как сказать-то? Надо, чтобы к слову пришлось или ещё что.

КАТЮХА: Стареешь, соплежуй.

НАФИК: Она ж для меня осталась! Со мной! Глафира на мою сторону встала. И чё теперь? Спасибо, доча, у меня своя жизнь?

КАТЮХА: А ничё, что ты со мной лет пять кувыркался, когда Анька с этим хреном свалила?

НАФИК: Это… ну… я же не уходил из семьи.

КАТЮХА: Анька – молодец! Ухаживала-ухаживала в больничке и выходила!

НАФИК: Так сложилось!

КАТЮХА: Пасьянс-косынка! Пазлы!

НАФИК: Ты сама того короля нагадала крестового!

КАТЮХА: Я ещё и виновата!

НАФИК: Я скажу. Обязательно скажу.

КАТЮХА: Когда рожу?

НАФИК: Сейчас-то уже не велика разница: когда беременная ты или когда родишь.

КАТЮХА: Ты! Ты! Ты!

КАТЮХА садится на кровать, отворачивается, плачет.

НАФИК: Катюха, ну ладно. Ну, чё ты? Ты пойми, это ж как предательство с моей стороны. Мать предала – уехала. А тут ещё и отец! Она ж думала, что мама с папой – это идеалы такие. Я для неё как образец верности что ли. Она пение своё забросила. Меня поддержать чтобы. Ну, не могу я предать её.

КАТЮХА (поворачивается) : А нас?

НАФИК: Какого – вас?

КАТЮХА: Меня и сына. Он ещё не родился, а ты его предал уже.

НАФИК: Я терплю, только потому что ты беременная! Поняла?!

КАТЮХА: Предал! Предал! Предал!

НАФИК: Заткнись, женщина!

КАТЮХА: Я назову его Семён!

НАФИК задыхается от возмущения: пытается что-то сказать, но не находит слов. Но гримасы на лице и крепко сжатые, до побелевших костяшек кулаки, говорят больше чем слова. Того и гляди, удар хватит. КАТЮХА встает, приводит себя в порядок.