Виталий Амутных - Театр сопротивления. 6 пьес

БОГДАН (подхватывает, продолжает). «Это значит: в условиях жизни роли и в полной аналоги с ней правильно, логично, последовательно, по-человечески мыслить, хотеть, стремиться, действовать, стоя на подмостках сцены – переживая роль…»

КИРИЛЛ. Помнишь? Так что в этом плане, уверен, никаких сложностей не приключится. О, смотри…

В противоположной части сцены появляется

Табаки, появляется столь внезапно, словно он

каким-то чародейским способом соткался из

воздуха, из серебристой пыли, мерцающей в луче

прожектора.

КИРИЛЛ (негромко). Смотри, этот, как его… Как-то вы его забавно здесь кличете…

БОГДАН. Табаки.

КИРИЛЛ. Во-во, шакал Табаки. Вот и первый оселок твоему правдословию.

ТАБАКИ (приближаясь). О чем на площадях толкуют, Лаоника?

Сбирается ли чернь на праздник сей великий?

Шучу. Приветствую вас, молодые люди! (Весело, как бы невзначай). Какого такого осла обсуждали?

Кирилл и Богдан невольно переглядываются.

БОГДАН. Осел? Речь шла об оселке. Вы недобросовестно подслушивали.

ТАБАКИ. Шучу. Шу-чу!

КИРИЛЛ. А какому такому великому событию посвящена ваша аллюзия?

ТАБАКИ. Да ведь Натан Фридманович, вроде как, всех собирает перед генеральной репетицией, чтобы сообщить что-то важное… Разве не знаете? Нет? Ну-у, я имею в виду, что-то такое приходилось слышать краем уха… А я только с пати возвращаюсь.

КИРИЛЛ. Пьянка с утра?!

БОГДАН. Это круто.

ТАБАКИ (рисуясь). Началось-то, конечно, вчера, да я вот только вырвался. Супруга Аркадия Семеновича, мэра нашего, бутик открыла. Ну, вы ж понимаете (подмигивает), трусики, там, с цепочками всякими баксов эдак за пятьсот. Лифченочки – за тысячу. Валентино-шмалентино, Версаче-шмерсаче… Аркадий Семеныч такую поляну накрыл! О-ой… Ну, позвонил мне, понятно, ты, говорит, в нашем городе артист первый, человек от искусства, культурный, приезжай, говорит, а то все эти олигархи – сухари сухарями. Ладно, согласился. И вот сижу: здесь – губернатор, тут – мэр. Депутаты, депутаты, депутаты… Все банкиры съехались…

Из-за кулис доносится голос Тети Кати: «С «Правекс-

банком» вы найдете ту надежность, которую ищете.

Ведь мы являемся частью «Интеза-Сан-Паоло» – одной

из основных международных банковских групп. Подумаем

о будущем вместе!»

ТАБАКИ (крутит головой). Что это?

БОГДАН. Уборщица наша. Тетя Катя.

ТАБАКИ. Надо же! И давно это она? Ну, да ладно. Пять вертолетов было. На парковку глянешь – «бэнтли», «бэнтли», «бэнтли», «порш», «бэнтли»… одна «мазератти» была така-а-ая… этого года. Чума! Икра – тазами. «Клико» – рекой. Группы на эстраде одна за другой самые-самые – «Стрелки», «Белки», «Подстилки», «Сливки», «Вафли»… Бабку эту из Италии привезли необъятную, которая пела хорошо когда-то…

БОГДАН. Монсерат Кабалье?

ТАБАКИ. Во-во. Голоса уже там никакого, еле ходит – под руки ведут, но круто! Потом пароходик прислали, тоже Аркадий Семеныч позаботился, – все уже пьянючие, по палубам скачут, песни орут. Дамы – первые наши леди, все в брильянтах с ног до головы, – юбки позадирали… Ох, веселуха поперла! А над нами три вертолета, ну, кто-то из гостей, – вот так вот над нами (показывает) – жжух, жжух – и давай из окон петарды бросать. Ну, мальчишки, ну, вот, точно пацаны! Потом на острове в гостинице вип-класса продолжали. И вот это утром только вырвался.

КИРИЛЛ. Жуть какая.

ТАБАКИ. Эт точно. Но неудобно же так вот взять да и уйти. Все же заметят. Обидятся.

БОГДАН Просто Босх какой-то. (Чихает). «Сад сладострастия»… (Опять чихает).

ТАБАКИ (похоже, он уязвлен такой аттестацией и первое время не находит подходящих слов, но вскоре берет себя в руки). Что это ты расчихался? Смотри, а то ведь свиной грипп ходит. Раз-два – и нет человека.

БОГДАН. Да бросьте. Свиной грипп. Такая же разводка, как и все их прочие гнусные гешефты.

ТАБАКИ. То есть?..

БОГДАН. Нет, ну самой смешной у них, конечно, вышла «нетипичная пневмония». Какой-то мелкобюджетный проект. Как пришла – так и ушла. Решили, видать, не распыляться. Побаской о «птичьем гриппе» они еще как-то там пользуются.

ТАБАКИ (насмешливо). Так что, птичий грипп не существует?

БОГДАН. Глядишь, в каком-нибудь Таиланде заставят аборигенов всех кур перебить. Но потребление кур-то в Таиланде от этого не прекращается. А если своих кур перебили, значит, какую курятину есть будут? Правильно, ту, которую их компрадорское правительство обяжут покупать.