Дмитрий Боррони - Мой город 5. Инвалид

Клавдия Ивановна выключила компьютер, и взяв сзади кресло за ручки повезла его к входной двери. Они ехали медленно, не спеша. В какую-то минуту Марья подумала, что все у нее скоро наладится. Мать ее простит, хотя за что? Непонятно. Она оглянулась, и увидела сидящею в кресле и читающею книгу Лику. Лика почувствовав ее взгляд посмотрела на Марью, и нежно улыбнувшись легонько помахала ей рукой. Марья легонько и незаметно улыбнулась ей в ответ.

Клавдия Ивановна подошла к входной двери, и надев сапоги и Осеннее пальто, Клавдия Ивановна вытащила из дамской сумочки ключи, и открыв дверь вывезла кресло-коляску, в которой сидела Марья на лестничную клетку, вышла за ней, и закрыла за собой дверь на ключ. Затем она убрала ключи в сумочку, и отдав ее Марье, подвезла кресло-каталку к лифту, и нажала кнопку вызова лифта. Двери лифта открылись, и Клавдия Ивановна ввезла в него кресло-каталку, и войдя сама, нажала кнопку первого этажа, и лифт закрыв двери поехал вниз.

Клавдия Ивановна поинтересовалась:

–Куда прогуляемся?

Марья пожала плечами. Ей нечего было предложить, ведь куда бы ни ходи, она все равно останется в этом кресле. Затем она с грустью сказала:

–Я бы послушала классику.

–Хорошо. – согласилась Клавдия Ивановна. – Мы ее послушаем. – затем она добавила. – Как только… тут она запнулась. Ей было невыносимо отказывать Марье в ее простой просьбе. Но время неумолимо. Все концерты уже начались, да и билетов не было. Тогда Клавдия Ивановна сказала. – Концерт – завтра, сегодня пойдем в кафе или в ресторан. – затем она добавила. – На Москва реки открылся один, туда и сходим. – затем она сказала. – И пусть не пропустят, прав таких не имеют.

–Хорошо. – согласилась Марья, и шуткой добавила. – Я сегодня голодная как волк.

–Значит решено, на Москва реку.

–Туда.

В это самое время двери лифта открылись и из него вышла Клавдия Ивановна, вывязав из него кресло-каталку, в котором сидела Марья. Затем они по пандусу спустились с лестничной клетки, и выйдя из подъезда направились по дороге. Марья в какой-то момент повернула назад свою голову, и посмотрела в окно квартиры Клавдии Ивановны. Там, она увидела смотрящею в окно Лику. Она махала ей рукой словно говоря: все в порядке, доброй прогулки.

Все было тихо. Вечер был теплым. Все вокруг было спокойно. На небе сверила словно умиротворяя и успокаивая своим тихим взором бабушка-луна. В ночной далекой гладе мерцали одинокие звезды и многочисленные созвездия. Покой и тишина вокруг. Как прекрасно!

Итак, Марья повернула назад голову, и посмотрела в окно квартиры Клавдии Ивановны. Там, она увидела смотрящею в окно Лику. Она махала ей рукой словно говоря: все в порядке, доброй прогулки.

Все было тихо. Вечер был теплым. Все вокруг было спокойно. На небе сверила словно умиротворяя и успокаивая своим тихим взором бабушка-луна. В ночной далекой гладе мерцали одинокие звезды и многочисленные созвездия. Покой и тишина вокруг. Как прекрасно!

Марья смотрела на небо и восхищалась его непорочной красотой. Казалось, что эта просто женщина. Непорочная девственница. Умиротворяющая своей лаской и теплотой старушка-луна. Марья глубоко вздохнула. Она почувствовала какое-то облегчение. Словно что-то отлегло от сердца. Посмотрев на Клавдию Ивановну, она с чувством непорочной облегченности сказала:

–Какой сегодня чудный вечер, не правда ли?

–Да. – согласилась Клавдия Ивановна, смотря, как и Марья на небесную гладь. – Сегодня чудный вечер. – затем она с сожалением добавила. – Жаль, что мы так мало проводили друг с другой время. – затем она сказала. – Оно неумолимо все мчится и мчится вперед. – она посмотрела на дочь, и сказала. – Но сегодня время как будто бы остановилось. Оно замерло и предоставила нам возможность побыть вместе. «Жаль, что это продлиться недолго», – затем она задумчиво сказала. – Ночь, лишь одна ночь нам отведена чтобы мы могли побыть наедине. Завтра все вернется на круги своя.

–Это Вы о чем?

Клавдия Ивановна посмотрела на дочь, и ласково улыбнувшись, сказала:

–Никто не знает, что будет завтра. Что принесет нам новый день. Все думают, что завтра наступит лучше, чем вчера. «Они ошибаются», – сказала Клавдия Ивановна. – Завтра может не наступить никогда. – затем она тяжело вздохнула, и сказала. – Я вот тоже не думала, что одна моя дочь умрет, а вторая… – тут она запнулась, но Марья поняла, что она хотела сказать.