Дмитрий Боррони - Мой город 5. Инвалид

–И то верно. – согласилась Марья, и с радостным возгласом сказала. – Поехали.

Лика везла кресло-коляску, в которой сидела Марья по пешеходной дорожке. Никто на них не обращал никакого внимание. Их будто бы не было вовсе. Одни на этой дороге жизненного пути.

–Я словно одна. – сказала Марья. – Одна в этом безумном-безумном-безумном мире.

–Нет. – тихо ответила Лика. – Вы не одна. – затем она сказала. – У Вас есть я.

Марья посмотрела на Лику, и сказала:

–Сейчас, да. У меня есть Вы. – затем она добавила. – Но насколько хватит Вас чтобы заботиться обо мне?

Лика поспешила заверить:

–Я буду с Вами всегда.

–Нет. – ответила Марья. – Я знаю, что когда-нибудь Вы уйдете. Встретите кого-нибудь и уйдете. Я даже не буду Вас за это винить. Ведь каждый человек хочет счастья, а до чужого горя ему и дело никаких нет.

–Порой в своих горестях и печалях виноваты мы сами.

–Это так. – согласилась Марья. – Жизнь не такая какую мы сами себе ее представляем. Она жестокая, и ошибок не прощает.

Лика заметила:

–А Вы изменились.

–Конечно я изменилась. – усмехнулась горько Марья. – Мое детство кончилось, – сказала она. – а будущее моей жизни так и не наступит. – она посмотрела на кресло, и на свой обрубок левой ноги, тяжело и как будто печально вздохнула, а затем сказала. – Больше я никогда не смогу ходить, и даже если мне на одну ногу поставят протез, то все равно без костылей я не обойдусь.

–Так оно так. – огласилась Лика. – Костыли понадобятся. – затем она добавила. – Но ходить все же будет можно.

В эту оптимистическую надежду ни Лика ни Марья не верили. Да и как можно было верить, если второй ноги не было вовсе, а левая, лишь половина. Это, по сути, было невозможно. Ведь кто знает, что может случиться с протезом?

–Не надо обнадеживать меня. – сказала Марья. – Мы обе знаем, что ходить я больше не смогу.

Тем временем они подъехали к перекрестку. Лампа светофора только что зажглась красным светом для пешеходов. Машины взревели, и помчались по дороге навстречу своим заботам и приключением.

Марья сказала:

–Мне порой кажется, что я хочу сесть в одну из этих проезжающих мимо меня машин, и уехать далеко. Так далеко, чтоб меня никогда и ни при каких обстоятельствах ни нашли. – затем она сказала. – И этого я сделать не могу. – секунду помолчав, она сказала. – Я не могу прыгнуть. Не могу оттолкнуться от земли. Ведь я ее не чувствую.

Лика удивилась:

–Разве чтобы запрыгнуть куда-либо надо чувствовать землю? – затем она сказала. – Порой толчок для прыжка нам дает простой человеческий импульс. «Порыв души так сказать», – затем она сказала. – Для прыжка нужен лишь прорыв, и больше ничего. – затем она добавила. – Порой люди имеющие все части тело неспособны совершить хоть какой-то подвиг, а те, у которых нет каких-либо частей тело, или у кого сломан позвоночник, и они никогда уже не встанут, те могут совершить поступки. Так что каждый человек способен на многое. – заканчивала она свое рассуждение. – Вопрос в том, способен ли человек совершить этот поступок?

–Я уверенна. – сказала Марья выслушал Лику. – Вы правы. – тихо сказала она, а затем добавила. – Совершить поступок, надо смелость, и порой безрассудство. – затем она с явной долей иронией добавила. – Но не глупость. – затем она снова посмотрела на свой обрубок ноги, и сказала. – Глупость стала гарантией моей инвалидности. – горько заплакала она. – Благодаря моей глупости и беспечности я сижу в этом кресле и никогда больше не встану. – затем она утерла слезы, и для пешеходов загорелся зеленый свет светофора. А Марья горько и с отчаянном выругнулась. – Будь же проклята моя глупость и беспечность. – затем она поправилась. – Будь же проклята глупость и беспечность. – затем она сказала. – Будь же проклята человеческая глупость и беспечность.

Тем временем Лика сказала словно потребовав:

–Успокойтесь. Что было то было. «Ушедшего не вернешь». – затем она сказала. – Он, зеленый свет, можно переходить. – и задав направление она бодро сказала. – Теперь только вперед. Не оглядываясь назад. – она задала направление, и показав рукой на другую сторону дороги, добавила. – Вперед.

–Вы правы. – согласилась Марья, и приободрившись, добавила. – Вперед.

Лика взяла в свои руки ручки кресло, в котором сидела Марья, и повезла его на противоположную сторону улицы.

В это самое на переходе остановилась машина. Серый седан. В нем сидела семья. Женщина, мужчина, и двадцатилетний их оболтус. Увидев девочку без ног, сидящею в кресле инвалида каждый из них о чем-то подумал.