Генрик Ибсен - Вернувшиеся (сборник)

Действие происходит в доме консула Берника в небольшом южном приморском городке.

Просторная зала с выходом в сад в доме консула Берника. Слева на авансцене дверь в кабинет консула, чуть дальше по той же стене еще одна дверь. В середине противоположной стены широкая входная дверь. Задняя стена сплошь из зеркальных окон и с дверью, распахнутой на широкую террасу, затянутую навесом от солнца. Ниже террасы видна часть сада, обнесенного оградой, и калитка. За оградой улица, на противоположной ее стороне – белые деревянные домики. Лето, жарко, палящее солнце. По улице во все время действия ходят люди, кто-то останавливается перекинуться словечком-другим, в лавочке на углу идет торговля и т. д.

В зале за круглым столом расположилось дамское общество. В центре – г о с п о ж а Б е р н и к. Слева от нее г о с п о ж а Х о л т с д о ч е р ь ю, далее Г о с п о ж а Р у м м е л ь с д о ч е р ь ю. Справа сидят г о с п о ж а Л ю н г е, М а р т а Б е р н и к и Д и н а Д о р ф. Все заняты рукоделием. На столе стопками лежат скроенные и сметанные ночные сорочки и прочая одежда. В глубине комнаты за маленьким столиком, на котором стоят два цветка в горшках и графин воды с сиропом, сидит учитель Р ё р л у н д и читает вслух книгу с золотым обрезом, причем до зрителей долетают лишь отдельные слова. В саду бегает У л а ф, стреляет из игрушечного лука.

Вскоре из правой двери тихо входит м а с т е р А у н е. Чтение прерывается, госпожа Берник кивает ему, показывая на дверь налево. Ауне робко стучит в дверь, выжидает, снова стучит, и так несколько раз. Из комнаты со шляпой в руке и бумагами под мышкой выходит п о в е р е н н ы й К р а п.

К р а п. Так. Это вы стучите?

А у н е. Консул посылал за мной.

К р а п. Посылал, но принять вас не может и поручил мне…

А у н е. Вам? Я бы все же хотел…

К р а п. …поручил мне сказать вам, что вы должны прекратить эти ваши субботние лекции рабочим.

А у н е. Вот как? А я думал, что на досуге могу делать, что хочу.

К р а п. Вам досуг дан не для того, чтобы отучать народ трудиться. В прошлую субботу вы объясняли рабочим, что новые машины и новое устройство работ на верфи им невыгодны. Для чего вы это делаете?

А у н е. Хочу укрепить опоры общества.

К р а п. Странно. А консул говорит, что вы общество разрушаете.

А у н е. Общество у меня и у консула разное, господин поверенный. Как старшина сообщества рабочих, я…

К р а п. В первую голову вы старшина на верфи Берника. И обязаны служить сообществу под названием фирма консула Берника, потому что она всех нас кормит. И довольно. Теперь вы знаете, чтó консул хотел вам сказать.

А у н е. Консул сказал бы это иначе, господин поверенный. Но я отлично понимаю, откуда ветер дует. Все оно, проклятое американское аварийное судно. Эти людишки хотят, чтобы мы гнали работы, как принято у них там.

К р а п. Да, да, да, но мне некогда входить в детали. Мнение консула вам изложено, и баста. Вам, верно, пора обратно на верфь, дела ждут. Я скоро тоже подойду. Прошу простить, дорогие дамы!

Откланивается, проходит через сад, уходит вниз по улице. Мастер Ауне в задумчивости уходит направо. Учитель на протяжении всей беседы, которая велась на приглушенных тонах, продолжал читать вслух, но теперь, закончив, захлопнул книгу.

Р ё р л у н д. Что ж, любезные мои слушательницы, вот и все.

Г о с п о ж а Р у м м е л ь. До чего поучительная история!

Г о с п о ж а Х о л т. А уж какая нрáвоучительная!

Г о с п о ж а Б е р н и к. Такие книги впрямь заставляют задумываться.

Р ё р л у н д. О да, она составляет живительный контраст всему, что мы видим в газетах и журналах. Золоченый, нарядный фасад, которым завлекает нас большой мир , – что за ним кроется? Гниение и разложение, вынужден я сказать. Отсутствие моральных опор. Одним словом, большой мир сегодня – это гробы повапленные.

Г о с п о ж а Х о л т. Да, правда; так оно и есть.

Г о с п о ж а Р у м м е л ь. Достаточно взглянуть на команду американского судна, которое у нас в ремонте.

Р ё р л у н д. Об этих отбросах человечества я и говорить не хочу. Но даже в высших кругах – как обстоит дело у них там? Все подвергается сомнению, везде брожение и суета, ни мира в душе, ни крепости в отношениях. Разве не подорваны там устои семьи? Разве безудержное стремление все перестроить не взяло верх над истинными ценностями?

Д и н а (не поднимая глаз) . Но ведь там много и великих свершений, верно?

Р ё р л у н д. Великих свершений? Я не совсем понял…