Валентин Мирин - Куда бежать? Том 2. Надежда

– Скажите мне, любимый, идея эволюционная или революционная?

Тельнецкий от подобного вопроса немного растерялся и некоторое время только шевелил губами, изыскивая слова для ответа. Стал волноваться, и это было заметно. Думал, что честный ответ отпугнёт Анну, и больше он не сможет даже и мечтать увидеть эту прекрасную и единственную для его сердца женщину. Его взволнованное состояние продлилось почти минуту, и Анна, понимая, что своими расспросами изводит любимого человека, задумала изменить тему разговора, но Тельнецкий решился и ответил:

– Сколько бы мне ни говорили, что наши методы борьбы эволюционные, но мой анализ показывает, что наши методы именно революционные, и тут у меня нет сомнений.

Анна теперь прекрасно поняла, о какой идее идёт речь и о каких возможных действиях говорит Тельнецкий. В городе T продавались газеты, в том числе и столичные, которые Анна регулярно читала и даже над некоторыми статьями серьёзно размышляла. О революционерах стали всё чаще и чаще писать в газетах, особенно в губернских. А в некоторых даже писали о большой симпатии народа к революционным деятелям, восхваляя и возвышая их. После недолгого размышления Анна прямым взглядом в глаза Тельнецкого обратилась:

– Любимый, я готова ради нашего счастья быть женой революционера, а если судьба покарает вас за вашу идею, я готова последовать за вами на край света.

Через неделю семья Белозёрских переехала в собственную квартиру в столице империи.

Почти год после возвращения Тельнецкого в Россию Ломов не привлекал его к какой-либо оперативной работе. Засвечивать такой ценный кадр Ломов не хотел и держал его при себе для более деликатных задач, которых пока не было. Они стали совместно проводить время, обсуждая оперативные сводки два-три раза в неделю.

Во время этих встреч всё больше и больше они переходили на рассуждения о политике, экономике и социальной жизни в империи. Тельнецкий заметил, что Ломов периодически повторяет одни и те же слова: «Мне говорят, что война – это хорошо для нашей цели, но я думаю иначе. Эта война погубит страну. Я этого категорически не хочу. Нам нужно задуматься, что мы делаем, и, возможно, нам придётся скорректировать свои цели».

Эти слова не прошли бесследно. Они крепко засели в голове Тельнецкого. Были моменты, когда Тельнецкий уже решался спросить Ломова, что он имел в виду, высказывая подобное, но каждый раз что-то мешало ему это сделать. Тельнецкий пытался разобраться сам, но ему не хватало системных и стратегических знаний о задумках старших товарищей.

В первый день июля 1915 года Ломов срочно вызвал Тельнецкого, указав время и место встречи. Срочный вызов показался Тельнецкому странным, и он даже подумывал: «Не засада ли готовится?» Отправил бойца изучить обстановку, и после принятых мер предосторожности прибыл к Ломову в назначенный час.

Ломов после суда над Тельнецким вернулся в столицу России, где ему принадлежали один очень приличный доходный дом и несколько квартир в разных частях города. Но даже несмотря на наличие собственного жилья, Ломов больше снимал квартиры или ночевал в гостиницах, но при любом раскладе больше двух ночей не оставался на одном месте.

Ломов назначил встречу Тельнецкому в одной из самых больших и богато обставленных его квартир в центре столицы. Ломов в квартире был не один. Тельнецкого встретили незнакомые ему мужчины и препроводили в зал, где его уже ожидали.

Ломов представил Тельнецкому своего гостя:

– Павел Сергеевич Ширшов, прошу любить и жаловать. Мой давний приятель. Наш соратник и, если можно так сказать, соучастник наших с вами подвигов.

Мужчины познакомились. Подобную встречу с соратниками Ломов проводил впервые. Кто есть этот Ширшов, и зачем Ломов их познакомил? Тельнецкому ещё предстояло это узнать. Но судя по обращению Ломова к Ширшову, этот господин, а как оказывается, их товарищ, – очень уважаемая личность. Исходя из манеры обращения Ломова со своим гостем, Тельнецкий сделал вывод: «Ломов его побаивается».

– Давно хотел вас познакомить, да всё не получалось. Вот теперь и повод есть, и общее дело у нас с вами, – обратился Ломов к Тельнецкому. – С этого дня вы переходите в оперативное управление Павла Сергеевича. Он прекрасно осведомлён о ваших подвигах, о вашей преданности и, по его мнению, не существует более достойного кандидата для очень интересной оперативной работы.