Авенир Зак - Два цвета

Б е л ы й. Была!

Л ю д а. Белый, перестаньте!

Б е л ы й. Была! Да сплыла. Парню шьют срок. Везут в колонию. А ты знаешь, что такое колония?! Это не у тети в гостях. Пирогами не кормят. Работать заставляют. Норму требуют. А не сделаешь норму, пайку срезают. Что не так — в карцер!

М у х и н. Белый!

Б е л ы й. Что — Белый?! Ты сам бедствуешь, все силы производству отдаешь, а она, извини, заместо того, чтобы тебя ждать, замуж выскочила. И не то чтобы за какого-нибудь работягу… на что он ей, работяга… профессора подловила!

В и к а. Вы негодяй, Жора! (Убегает наверх.)

Б е л ы й. Правда, она всегда глаза колет.

М у х и н. Ты ее оскорбил. Она его действительно полюбила.

Б е л ы й. Ты, Мухин, идеализмом страдаешь. В повседневной жизни опыта не имеешь.

М у х и н. Кто ты такой, чтобы меня учить?

Б е л ы й. Я? Я человек простой. (Люде.) Грузчик я, или, попросту говоря, такелажник. Сестра у меня, Наташа, знатная доярка, каждый божий день затемно встает, на ферму спешит, своих холмогорок доить… К чему это я? Ах, да… Я человек простой… Что бы я сказал, если бы меня, скажем, на суде спросили?

М у х и н. Уходи, Белый. (Взорвался.) Да уйди же ты, наконец!

Б е л ы й. Граждане судьи! Посмотрите на этого юношу. Что с ним сделали?! Обокрали его, ободрали как липку. Эта на вид невинная, симпатичная, можно сказать, женщина, украла у него самое дорогое, что может быть у человека, — она похитила у него веру в людей. (Мухину.) Вот ты говоришь, она своего профессора полюбила! Лжа все это, самая что ни на есть вопиющая лжа! Как это может такое быть, чтобы молоденькая красоточка да вдруг старика полюбила?!

Л ю д а. Жора, что вы понимаете в женщинах?

Б е л ы й. Я? Это я не понимаю в бабах?! Да я… Да вы знаете, сколько у меня их было?!

Л ю д а. Сколько бы ни было, все равно ничего не понимаете.

Б е л ы й. А что в вас понимать?! Баба так от века устроена — только свою выгоду извлекать. Вы меня извините, Людмила Васильевна, насчет вас не касаюсь, но доченька ваша… Кто она была, спрашиваю я вас, и кто она теперь есть? Была материально не обеспеченная студентка, а стала профессоршей. (Мухину.) Что на меня глаза вылупил? Ты сам прикинь: что она у той, прежней, у Варвары, изо рта вытащила?! (Люде.) Квартира у них сколько комнат?

Л ю д а. Четыре.

Б е л ы й. Машина есть?

Л ю д а. «Волга».

Б е л ы й. Дачу сам видишь. И жалованье ему государство приличное выплачивает за его полезную для народа деятельность. Вот теперь и гляди сам, что получается. Иван Игнатьевич на свою медицину всю долгую жизнь положил, трудом своим героическим, горбом, можно сказать, все это добро нажил. А твоя краля… приходит на все готовенькое. Я так скажу, граждане судьи: если по совести разобраться, судить ее надо за кражу со взломом. Опутала старика, заманила в свои сети.

М у х и н. Врешь. Все врешь. Я не верю ни единому твоему слову.

Б е л ы й. Не веришь? Ну и не верь. Еще вспомнишь Белого. Еще поймешь, кто тебе друг. Прощевайте, Людмила Васильевна. Не поминайте лихом.

Л ю д а. Нет, Жора, вы не уйдете, пока не погрузите шкаф. Нам без вас не справиться.

Б е л ы й. Вот Мухин остается. Он поможет.

Л ю д а. Вы что, смеетесь? Разве он один поднимет такую тяжесть?

М у х и н. Подниму.

Л ю д а. Надорвешься. (Белому.) Вот что, Жора, лучше вы выпейте коньяку…

Б е л ы й. Коньяку нету, я глядел.

Л ю д а. Есть. (Достает из сумки бутылку коньяку, передает Белому.) Откройте, пожалуйста. А вы, Жора, не боитесь, что я передам Ивану Игнатьевичу ваше мнение о его жене?

Б е л ы й (выпивает) . Какое там мнение? Чего я такое сказал? Это ж я ему говорил. А вам я так скажу… Лично я вашу дочь, как говорится, очень даже уважаю… законно, можно сказать, себя на всю жизнь обеспечила. А ты, Мухин, не убивайся. Найдешь другую. Чего-чего, а этого добра хватает.

Люда бьет Белого по щеке.

Ух ты! Рука крепкая, как у моей маменьки.

Л ю д а. Сядьте и сидите. И помолчите, вы мне надоели!

М у х и н. Скажите мне, Люда, Вика вышла за этого… Кривошипова… по любви или…

Л ю д а. Ну что, что «или»?

М у х и н. Вы сами понимаете, о чем я говорю.

Л ю д а. Да, по любви, Геночка… Но ведь, насколько мне известно, у вас с Викой, в сущности, ничего не было.

М у х и н. То есть как… ничего не было?

Л ю д а. Вы даже, извините меня, не целовались…

Б е л ы й. Я пойду погляжу… Вроде машина подошла.

Л ю д а. Сидите, Жора, шофер сам зайдет.

Б е л ы й. Сидите, сидите… Мне каждая минута дорога. (Выпивает еще рюмку.)

М у х и н. Так. Понятно. Выходит, между нами ничего не было…