Георгий Трифонов - Первая красавица

Лунц, пожав плечами, идет за ним следом.

Г у р ь е в а. Невероятный день. Сплошные метаморфозы.

С н е т к о в. Подумать только, человек ничего не помнит, а я еще ему деньги сразу вернул.

Г у р ь е в а. Леонид Сергеевич! Как вам не стыдно.

С н е т к о в. Нет, но мог же нормально, как всегда, с получки отдать.

Г у р ь е в а (всплеснув руками). Боже мой, о чем он думает!

З а н а в е с

Комната Зины в квартире Базисова. Слева видна часть прихожей, входная дверь и дверь в коридор.

В комнате уютная, располагающая к интимности обстановка: широкая тахта, шкаф, столик с красивой переносной лампой и магнитофоном, вазочка с цветами, безделушки. На тахте разбросаны платья, которые З и н а достала из шкафа. Здесь же сидит Э л л а. В е р о н и к а, пританцовывая, прохаживается по комнате. Приглушенно звучит магнитофон.

Э л л а. Я все могла предполагать, но такое… Нет, вы вдумайтесь, что происходит.

В е р о н и к а. Живой жених уходит из-под рук, Зинка, держи его, окаянного.

Э л л а. Да как он смеет теперь отказываться?

З и н а. Успокойтесь, ничего он не отказывается. Он просто меня не помнит.

В е р о н и к а. Все они потом ничего не помнят.

Э л л а. Ну хорошо. Что у вас было? Он объяснялся тебе в любви, говорил, что не может без тебя жить? Как он себя вел?

З и н а. Что ты спрашиваешь? Смешные вещи: как вел? Теперь не девятнадцатый век. С цветами на колени не становятся. Мы познакомились, как только он пришел в институт. Потом, наверное, помнишь, вместе встречали Новый год у Огородниковых. Он весь вечер за мной ухаживал. А когда ехали в машине домой, он при Савелии Петровиче и Огородникове сделал мне предложение. Все нас поздравляли. И здесь тоже. Помните, я устроила вечер, когда отец уезжал в Москву?

Э л л а. Это все правильно. Но вы с ним оставались вдвоем? У вас что-нибудь было?

З и н а. При чем тут было, не было. Ты же знаешь, какой он занятой человек. Не успеешь оглянуться — уже в отъезде: то Краматорск, то Камчатка. Поговорить спокойно некогда. Да и неужели обязательно все сразу?

В е р о н и к а. Но если он сейчас придет и будет разговаривать с тобой как с чужой, ты должна начинать все сначала. Вот выкинул номер женишок!

З и н а. Борис ни в чем не виноват. Он порядочный человек.

В е р о н и к а. Смотри, как бы тебе при порядочном человеке порядочной дурой не остаться.

Э л л а. Во всяком случае, ты должна ему убедительно напомнить все, что у вас было.

В е р о н и к а. Слушай, а он не забыл, что он мужчина?

З и н а (презрительно вздохнув). Разговор умственно отсталых детей. Тоже мне специалистки по мужикам. Сидите уж лучше. (Идет к шкафу.) А вот какое платье надеть?

Э л л а. В Новый год ты была в муаровом.

З и н а. Правильно. Значит, надо муаровое. (Достает из шкафа платье, бросает его на тахту.) Так. Теперь, где у нас коньяк? (Достает бутылку коньяка, вазочку с фруктами, два бокала, ставит на столик.) Очень хорошо.

В е р о н и к а (хихикнув). А я и не знала, что коньяк укрепляет память. В пьяном виде ее обычно теряют.

З и н а. Ты погоди меня учить. Сними-ка лучше эту муру с магнитофона, поставь вон ту голубую кассету. Это тебе не шаркун с танцев придет. (Напевает.) «Я в синий троллейбус сажусь на ходу, в последний, случайный». (Зажигает настольную лампу, гасит верхний свет.) Ну вот. Главное — обстановка и стратегия. (Подмигнув.) Сегодня я буду нежнейшей из нежных, загадочной и строгой. (Вдруг с хохотом падает на тахту перед изумленными подругами.) Я, кажется, немножко опьянела. Зачем это вино! «Возьми меня и унеси за облака. Я марсианка, я богиня, я царица. Взгляни в мои глаза. В них бездны хладный свет».

В е р о н и к а. Ой, Зинка! Где это ты научилась?..

З и н а (зло). В самодеятельности. (После паузы.) Вот так-то, дорогие подруги… (Встает, торжествуя проходит по комнате, потом, спохватившись, смотрит на часы.) Боже мой! Без десяти семь, а я еще не одета. Девоньки, ликвидируйтесь! Он сейчас придет.

В е р о н и к а. А можно, мы за стенкой посидим?

Э л л а. В той комнате.

В е р о н и к а. Мы будем тихо, как мышки…

З и н а (возмущенно). Мышки! Вон отсюда, старые крысы. (Подает Элле ее сумку и шутливо подталкивает приятельниц к двери.) Чтобы духу вашего не было.

Э л л а. Я надеюсь, ты нам потом расскажешь?

В е р о н и к а. Да. Мы будем очень переживать…

З и н а (обнимает подруг). Идите, лапоньки мои, и не волнуйтесь, все будет в порядке.