Александр Введенский - Кругом, возможно, Бог

Нет, Стиркобреев, это я. Паралич.

А, здрасьте. (В стороны). Вот так несчастье.
Что вам надо.

Шипенье слышишь ада
вонючий Стиркобреев?
Зачем тебе помада,
ответь, ответь скорее.

Помада очень мне нужна,
сюда гостить придёт княжна,
у нея Рюрик был в роду.

Я тоже приду.

Час от часу не легче.
Пойду приготовлю свечи,
а то ещё неладною порой
напросится к нам в гости геморрой.

Как дела? как дела?

Жутко, жутко.

Я едва не родила,
оказалось это шутка.
Где уборная у вас,
мы дорогой пили квас.

Здравствуй Боря.

Здравствуй море.

Как? как ты посмел.
Я тебе отомщу.

В его ногах валялся мел.
Он думал: не спущу
я Стиркобрееву обиды.
Летали мухи и болиды.

Если я море,
где мои волны.
Если я море,
то где чёлны.

А гости веселы, довольны,
меж тем глодали часть халвы
с угрюмой жадностью волны.

Как церковный тать
обокравший кумира,
я прилетел наблюдать
эту стенку мира.

В лесу растёт могилка,
На ней цветёт кулич.

Тут вносят на носилках
Болезнь паралич.

Ну, всё в сборе
сядем пить и есть.

Я напомню Боря,
что мне негде сесть.

Эй ты море,
сядь под елью.

Быть, чувствую, ссоре.

Да, дело кончится дуэлью.

Нина Картиновна, что это, ртуть?

Нет, это моя грудь.

Скажите, прямо как вата,
вы пушка.

Виновата,
а что у вас в штанах.

Хлопушка.

Мария Натальевна, я не монах,
разрешите я вам поцелую пуп.

Сумасшедший, целуйте себе зуб.
Ниночка, пойдём в ванну.

Зачем.

Пойдём попишем.

Слава Богу.
А мы чистым воздухом пока подышим.

В отсутствии прекрасных женщин
тут вырастет мгновенно ель.
На это нужно часа меньше.
Сейчас мы сделаем дуэль.

Я буду очень рад
отправить тебя в ад.
Ты небесное светило,
ты что всех нас посетило,
на обратном пути
этого мертвеца захвати.

Паралич ты царь болезней,
сам пойми, в сто крат полезней
чтобы этот полутруп
умер нынче бы к утру б.

Мы будем секундантами. Вот вам ножи.
Колитесь. Молитесь.

Я сейчас тебя зарежу,
изойдёшь ты кровью свежей,
из-под левого соска
потечёт на снег тоска.
Ты глаза закроешь вяло,
неуклюже ляжешь вниз.
И загробного подвала
ты увидишь вдруг карниз.

Не хвастай. Не хвастай.
Сам живёшь последние минуты.
Кто скажет здравствуй
ручке каюты?
Кто скажет спасибо
штанам и комоду?
Ты дохлая рыба,
иди в свою воду.

Шёл сумасшедший царь Фомин
однажды по земле
и ядовитый порошок кармин
держал он на своём челе.
Его волшебная рука
изображала старика.
Волнуется ночной лесок,
в нём Божий слышен голосок.
И этот голос молньеносный
сильней могучего ножа.
Его надменно ловят сосны,
и смех лисицы, свист ужа
сопутствуют ему.
Вся ночь в дыму.
Вдруг видит Фомин дом,
это зданье козла,
но полагает в расчёте седом
что это тарелка добра и зла.
И он берёт кувшин добра
и зажигает канделябры,
и спит.
Наутро, в час утра
где нынче шевелятся арбры [1] деревья — от фр. arbres ( прим. верстальщика ). ,
его встречает на берёзе нищий
и жалуется, что он без пищи.