Владимир Полуботко - Речка за моим окном

Базальтов.Нет… Вроде бы здоров-с-с…

Однаждина.Но этого не может быть! Признайтесь: что с вами? Что вас тревожит? Какая страшная враждебная сила приковала вас в столь необычный час к постели? Не утаивайте от меня ничего. Я всё вижу: вы больны, вы несчастливы, вы одиноки, вам нужна помощь, и вам нужно, чтобы рядом билось чьё-то любящее преданное сердце!..

Базальтов.Вовсе нет… С чего вы взяли?..

Однаждина.Так вот вам оно − моё сердце! Возьмите его!

Пытается, видимо, вырвать из груди своё сердце, но вместо этого у неё получается лишь некий конфуз с одеждою, что впрочем не очень-то её и смущает.

Оно теперь − ваше! (Запихивая назад вывалившиеся огромные груди.) Я приехала, чтобы навеки соединить нерасторжимыми узами наши судьбы в одну общую и прекрасную судьбу!

Базальтов.Я, однако же извиняюсь, сударыня… Но − кто вы такая? Я вас впервые вижу.

Однаждина (вскакивая на ноги) . Евгений! Опомнитесь! Не иначе как вы сражены тяжким недугом! Неужели вы не узнаёте меня − графиню Однаждину!

Базальтов.Однаждину? Графиню?.. Не помню… Да разве всех вас упомнишь?.. По-моему, вы меня с кем-то путаете. Я вас не знаю.

Однаждина.Но как же!.. Как же!.. А шальную птицу-тройку − вы тоже забыли? Как мы с вами неслись по утреннему снегу! Скользя! С ветерком!..

Базальтов (с содроганием) . С ветерком? По снегу? Бррр!

Однаждина.С бубенцами!.. А помните тот первый бал, когда вы меня пригласили на мазурку?.. И ту вашу клятву! Мне − совсем ещё тогда юной, неискушённой девочке!

Базальтов.Да чёрт их упомнит − все эти клятвы, мазурки, балы и тройки!.. Не помню! Ничего не помню!

Однаждина.Но как же! Как же! Разве вы не помните тот полк, в котором вы служили в Новочеркасске? И те блистательные парады, балы и приёмы!

Базальтов.Что-то припоминаю. Но очень смутно. (Зевает.) Был полк. Был и Новочеркасск − это да. Странный, помнится, город − этот Новочеркасск. Целых две триумфальных арки! Не понимаю − зачем так много? Здесь, в Ростове, к примеру, ни одной нету, и ничего − живут себе люди и живут. А там − целых две. Много. Очень много.

Однаждина.Ну, вот видите! Память возвращается к вам! А теперь вспомните, как мы с вами при луне…

Базальтов.А вот этого − казни меня бог − не помню!

Однаждина.Вы клялись мне в верности. Вы хотели всё бросить и увезти меня куда-то в прекрасную даль! Так берите же меня! Я − ваша! (Снова бросается на колени перед кроватью господина Базальтова.)

Базальтов.Однако же не дышите на меня так горячо! И вообще − я не люблю, когда ко мне так близко подходят! Честное слово, это даже и не очень вежливо с вашей стороны − приставать к незнакомому, к неодетому мужчине!..

Однаждина.Евгений! Душка! Опомнитесь!

Базальтов.Я буду жаловаться в полицию! Я позову на помощь!

Однаждина (рыдая) . Евгений!..

Базальтов (плаксиво) . Оставьте меня, ради бога! Ужасно хочется спать, а тут ходят всякие!.. Эй, Тришка! Проводи даму − слышишь ты, подлец, что тебе барин велит! Проводи и запри за нею дверь!

Тришка лишь мычит что-то невнятное в ответ, но вставать и не думает − дрыхнет.

Тришка! (Отчаянным воплем.) Мерзавец проклятый! Избавь меня от этого кошмара!

Однаждина (вспыхивая и вскакивая на ноги) . Ах! Так вот оно что: я − кошмар!

Базальтов.Сударыня… или графиня… как вас там… простите, я не хотел вас обидеть, но ей же богу − очень уж хочется спать. Приходите как-нибудь потом…

Однаждина.Так нет же! Слышите: я покидаю вас и − навсегда! Прощайте!

Базальтов.Прощайте. Этак даже и лучше!

Однаждина выбегает, хлопая дверью.

Как сказал один безумный стихоплёт:

Зевая, засыпает.

Затемнение.

Базальтов и Тришка всё так же спят. Слышен стук в дверь, но на сей раз − деликатный, вежливый, но зато и настойчивый.

Базальтов.Опять! Да сколько же можно! Тришка-сволочь! Проснись! Отопри дверь, слышь, скотина! Хамло! Хмырь! Холоп! Холуй! Харя хитрая!

Тришка ворочается на своём сундуке и мычит что-то вроде: «слушаюсь… будет исполнено… сей момент…» Но вставать так и не встаёт.

Да ведь и не заперто, вроде. (Громко .) Эй! Ну, кто там ещё?! Не заперто! Войдите!