Сергей Найденов - Дети Ванюшина

Акулина. Накрыла.

Авдотья. Придут, чай, и сегодня. Редкий день не ходят. (Считает приборы.) Да не хватает одного прибора. Эх ты, считалка! Иди уж за супом, я сама приготовлю.

Акулина уходит. Авдотья приготовляет прибор. Входит Константин. Леночка, ожидавшая и следившая сверху, когда он придет, сходит с лестницы и вместе с ним проходит в переднюю, где тихо рассказывает ему о поступке Кати и Ани; когда Авдотья выходит в сени, Леночка и Константин входят в столовую.

Константин. Глупо!.. Писать не умеешь, да какие-то там дневники завела... Сожги.

Леночка. Я, Костенька...

Константин (шепелявит и передразнивает ее). "Я, Костенька...". Сожги. А с ними будь поласковее, не ссорься. Черт знает, что такое!

Леночка. Не сердись.

Константин. Это хоть кого взбесит! Уехать тебе надо на время.

Леночка. Ну нет, я не поеду.

Константин. После поговорим.

Акулина вносит огромную миску с супом.

Константин (крича). Папаша, что вы там? Я есть хочу. (Садится за стол.) Безобразие! Недостает, чтобы ели из одной плошки!

Входят Ванюшин и Арина Ивановна, Ванюшин в недурном настроении духа, но на него действует хмурый и недовольный Константин, и скоро он сам становится мрачен.

Ванюшин (обращается к стоящей у буфета Леночке). Что нос-то, сыч, повесила?

Леночка. Так, дядя... Я не повесила.

Ванюшин (кричит, подойдя к лестнице). Эй вы, вшивая команда, обедать!

Все садятся за стол. Сверху сходят Аня и Катя. Они держат себя натянуто и принужденно. Ванюшин разливает суп, каждый подставляет свою тарелку и ждет очереди.

А Людмила где?

Арина Ивановна. Вот она.

Людмила сходит с лестницы; она очень дурно себя чувствует и присутствует за обедом только по необходимости.

Ванюшин (обращаясь к Людмиле). Давай тарелку. (Ане.) Погоди, скороспелка! (Наливает сначала Людмиле, потом Ане.) А что "нижних" нет? (Обращается к К а те.) Постучи им.

Катя кочергой стучит в пол.

Константин. Как будто бы без них нельзя.

Ванюшин. А тебе жалко?

Константин. Не жалко, а только странно -- ни одного обеда без них.

Арина Ивановна. Они уж три дня не обедали.

Константин. Надо на стене записать.

Ванюшин (обращается к Ане). Ешь хорошенько. Чего выбираешь, ковырялка?

Аня. Я морковь не люблю.

Ванюшин. Ешь все.

Молча продолжают есть. Входят Щеткины.

Щеткин. А мы только что сели за стол с Клавдюшей.

Клавдия. У нас сегодня индейка.

Ванюшин. Садитесь. Жареная индейка не убежит.

Щеткины садятся.

Щеткин. Опять суп из потрохов.

Ванюшин. Из потрохов. А ты не любишь?

Щеткин. Так себе. Какая любовь может быть к кушаньям. Мне всегда кажется смешным, когда говорят: люблю гуся, простоквашу. Забавно!

Клавдия. А сам очень часто говоришь так. Любишь солонину с хреном.

Щеткин. Мне нравится, а солонину я любить не могу.

Ванюшин. А ты ешь, суп-то простынет.

Молча все едят.

Катя. Папаша, у нас классная дама ушла.

Ванюшин. Ешь. Какая там дама! (Смотрит на Людмилу и, понимая ее настро е ние, хочет ее ободрить, сказать ей что-либо ласковое.) Ты что, вдова, жеманишься?

Обиженная Людмила выходит из-за стола.

Арина Ивановна. Куда же ты, Людмилочка? Папаша ведь пошутил.

Константин. Так не шутят. (Обращаясь к отцу.) Бестактно!

Ванюшин. Садись. Отцу-то пошутить нельзя?

Людмила садится.

Пальцем до вас не дотронься.

Константин. Вы бревном тычете.

Щеткин. Есть за папашей этот грешок. (Обращаясь к Константину.) Наконец-то мы с вами хоть в одном сошлись...

Константин. Очень сожалею.

Леночка. Полно, Костенька!

Входит Алексей с напускной развязностью. Он с утра бродил по улицам города и думал, как сообщить дома о своем увольнении из гимназии. И вот теперь, утомленный, он входит в столовую, пересилив стыд и решившись на все; раздевается в передней и с ранцем в руках идет и останавливается на лестнице.

Арина Ивановна. Алешенька, куда же ты?

Алексей. Папаша, меня выгнали из гимназии.

Все. Что?

Алексей. Меня выгнали из гимназии.

Ванюшин. Дождался!.. (Бросает в него ложкой и не попадает.) Ах ты!.. (К и дается за ним.)

Алексей вбегает наверх. Ванюшин догоняет его и, спотыкаясь на лестнице, убегает за ним. Из-за стола все встали. Аня и Леночка хотели было бежать наверх, но остановились на лестнице. Все чего-то ждут и прислушиваются. Сверху слышен голос Алексея: "Оставьте! Я не позволю, не позволю!" Падает что-то тяжелое, должно быть, стул. Через некоторое время Алексей показывается на лестнице. Волосы его растрепаны; от мундира оторвалось несколько пуговиц.