Думитру Попеску - «Фаянсовый гном из летнего сада» и другие пьесы

М а р и я. Правда?

И з и д о р. Я предлагаю тебе путь служения господу.

Появляется Д а в и д.

Д а в и д (возмущенно) . Может быть, она хочет попасть прямо в рай.

И р о с. Ты удивил меня, целых два часа меня не трогал.

Д а в и д. Я потерял вас из виду два часа назад, думал, вы играете в нарды со святым отцом.

И р о с. Можешь потерять меня еще на два часа, можешь поиграть в нарды эти два часа.

Д а в и д. Здесь скучновато, ей-богу.

М а р и я. Зачем вы меня привезли сюда? В городе мне казалось, что правосудие рядом, здесь я ближе к пуле и к смерти.

Д а в и д. Мы острижем тебя, чтобы ты не скучала. И чтобы вши не завелись. Я ведь для того и пришел.

М а р и я. Ты уже меня стриг.

Д а в и д. Тогда ты выкрутилась. Согласно уставу, ты должна быть обрита наголо. А моя основная профессия — дамский мастер. Не обидишься, если я сразу начну?

М а р и я. Я разучилась обижаться.

Д а в и д. Я мог бы тебя обрить под нуль.

М а р и я. Не церемонься — стриги меня как хочешь.

И з и д о р. Издеваться над женскими волосами — грех, сын мой.

М а р и я. Этого требует устав. Можешь начинать, а то вши, тиф…

Давид начинает ее стричь.

А в это время звенят трамваи, девушки покупают босоножки, бакалейщики запасаются брынзой и маслинами, люди занимаются своими делами, а мы своими, брей меня под нуль.

Входит С е в а с т и ц а в сопровождении с т р а ж н и к а, набирает два ведра воды.

С е в а с т и ц а. Только одежды на них чистые… Они крадут у тебя дни, они крадут твою жизнь, крадут волосы, красоту… И все это тайком… Если ты такой храбрый, почему бы не остричь ее у всех на виду, на площади, чтобы видели люди, как наказывают тех, кто нарушает законы? Вы осудили ее тайком, стрижете украдкой и втихомолку убьете. Вы никогда по ночам не качали дитя, у которого режутся зубки, и потому откуда вам знать, что никто не заслуживает смерти, даже кошка.

Д а в и д. Ведра уже наполнились.

С е в а с т и ц а. Ни сна тебе, ни покоя, птенчик.

Д а в и д. А тебе вечного покоя, бабка.

Стражники уводят Севастицу.

И з и д о р. Смеяться над старухой грешно. (Показывает на Марию.) Трибунал осудил ее, так почему же приговор надо исполнять тайно и убивать ее тайно, здесь, в этом саду, через несколько недель после родов? Выведите ее на городскую площадь и скажите людям: вот она — она родила, но все равно нет ей прощения, и пусть люди признают вашу справедливость.

Д а в и д. Святой отец, вам осталось предложить ей постричься в монахини, может быть, таким образом удастся заманить хоть одну душу в лоно церкви…

И з и д о р (Иросу) . Как вы позволяете своему адъютанту оскорблять меня?

И р о с (шепотом) . Это заблуждение, отец Изидор… Все считают, что он просто лейтенант, по званию так оно и есть, но на самом деле не он мне подчиняется, а я ему, он меня стережет, он следит, чтобы я выполнял приказы. И если я ослушаюсь, он отрубит мне голову.

Д а в и д. Я не расслышал, что вы сказали, генерал.

И р о с. И не надо, ты все равно знаешь, о чем речь. Все, что у меня есть, — это звание.

Д а в и д. А оклад?

И р о с. Пожалуй. Если подумать, высшая мера наказания — это акт милосердия, сострадания.

М а р и я. Я не сержусь на вас, я вас прощаю. Вашей вины здесь нет: один меня стрижет, другой (Иросу) заставляет молчать, только и всего; вы не убиваете, нет, просто затыкаете рот — это ваш долг! У вас семья, дети, теплая постель, я вас понимаю. И я желаю, чтобы вы всегда могли радоваться жизни. И не грустить.

И р о с. Ты издеваешься над нами? Или, может, ты желаешь нам добра?

М а р и я. Ни то, ни другое.

Д а в и д. Я не извлекаю выгоду из чужого несчастья, у меня твердое жалованье, хотя и маленькое. Я кончил. Благодарю, ты дала мне спокойно остричь тебя. (Козыряет и уходит.)

Мария повязывает голову платком.

И р о с (Марии) . Почему такая неприязнь ко мне? Нашелся бы другой на мое место. Я хоть свой долг исполняю с отвращением. Преступник, если он на воле, становится в тысячу раз более опасным. Может, ты и не лучший пример, но даже он может послужить уроком.

М а р и я. Уроком кому? Фаянсовому гному? Аистам, ласточкам? Цветам — ночным красавицам, львиному зеву, одуванчикам? Хотите быть извергами, будьте ими, но не таясь! Кому послужит уроком моя смерть, если никто не увидит, когда упаду я как подкошенная, если никто не услышит моего предсмертного крика, моего плача, моей унизительной слабости? Значит, в назидание камням, деревьям, земле вы меня… Почему тайком, окруженную высокими стенами? Вы сами себя стыдитесь?