Думитру Попеску - «Фаянсовый гном из летнего сада» и другие пьесы

Четверо стражников удаляются, полные восхищения.

Пока, детишки… (Смотрит на часы.) Так… (Входит в камеру, где находится Замбила.)

Г о л о с Д а в и д а. Спишь?

Тишина.

Я сдержал слово… Эй, угомонись… Откровенно говоря, я играю только наверняка. У меня свой принцип… Ей-богу, нет никакого смысла в том, что ты делаешь. (Вспомнив свой «принцип».) Победы изнуряют меньше, чем поражения. Так что я предпочитаю побеждать… (Смеется.) Ей-богу… (Слышно, как он визжит, словно укушенный змеей.) Дрянь!

Раздается удар.

Г о л о с З а м б и л ы. Дай мне лучше закурить, крестный.

Г о л о с Д а в и д а. Ах, это ты?!

Снова удар.

Г о л о с З а м б и л ы. Крестный, не бей меня…

Удар.

Не бей…

Удар.

Только не ногами, не ногами…

Удар.

На помощь… (Слабея.) Люди добрые… Ах! Не в живот, не в живот… Ой!

Удар.

Не топчи меня, не прыгай… На помощь, на помощь…

Входят ч е т ы р е с т р а ж н и к а.

Только не сапогами… Не в живот!

Четверо стражников исчезают.

Мой ребенок, мой ребенок…

Слышны удары.

Что я тебе сделала? Что сделала? Ох… Не убивай его… А-а-а… Не убивай меня… Зачем ты бьешь меня?.. Люди добрые… Неужели никого нет? Слышите? (Слабея.) Ох… Ну, бей сильнее. Так.. Бей… И все это из-за пустяка?

Удары.

Свинья! (Кричит.) Потому что я посмеялась над тобой, свинья? Поэтому бьешь? Потому убиваешь? Ох, мамонька, мамонька, он меня убивает ни за что… (Тихо.) Воды… Мамочка моя.

Пауза. Еще удар. Пауза. На пороге камеры показывается Д а в и д.

Уходит со сцены. Часы на башне бьют час ночи.

На сцене О п р и ц е с к у и М а р и я.

Бой часов.

М и т и т е л у. Я хочу поговорить с тобой, Мария.

М а р и я. Не называй меня по имени, не слюнявь мое имя.

М и т и т е л у. Мы ведь учились в одном лицее.

М а р и я. Надеюсь, ты не собираешься признаваться мне в любви.

М и т и т е л у. Я уже признавался не раз.

М а р и я. Помню.

М и т и т е л у. И ты мне не поверила.

М а р и я. Помню.

М и т и т е л у. Я был на несколько классов старше тебя. Мы жили рядом и летом часто встречались на пляже.

М а р и я. В то лето, когда мы познакомились, почему-то было много мух.

М и т и т е л у. Я угостил тебя арбузом, помнишь?

М а р и я. Помню. И еще помню, что никогда не могла тебя понять.

М и т и т е л у. Не хотела.

М а р и я. Не могла. И никогда не пойму, как молодой влюбленный парень может подслушивать, подглядывать и доносить в полицию. Никогда не пойму шпиков-доносчиков. До чего же ты мерзок — прямо дрожь пробирает. Подумать только — угостил девушку на пляже арбузом, приударил за ней — и все это ради того, чтобы выудить несколько слов для ежедневного рапорта начинающего фискала. Ты гнусен, Оприцеску.

М и т и т е л у. Каждый выполняет свой долг перед родиной, как умеет.

М а р и я. Какая родина, Оприцеску! Стыдно валить в одну кучу родину и деньги, которые ты получаешь за доносы.

М и т и т е л у. Но признайся, ты ведь ляпнула лишнее, а то и натворила чего — потому здесь и находишься.

М а р и я. Понимаю… «Каждый выполняет свой долг перед родиной, как умеет». Но зачем было прикидываться влюбленным, Оприцеску?

М и т и т е л у. Я нелеп?

М а р и я. Ты жалок.

М и т и т е л у. Если захочешь, я вытащу тебя отсюда.

М а р и я. Если хочешь — вытащи, не дожидаясь моих просьб.

М и т и т е л у. Может, я, по-твоему, не хочу?

М а р и я. Не можешь.

М и т и т е л у. Не могу или не хочу? Думаешь, это просто?.. И все же, чтобы ты меня не презирала…

М а р и я. А ты хочешь, чтоб я тебя любила?

М и т и т е л у. Я знаю, ты мне ничего не можешь обещать. Тебе кажется, что я тебя сюда засадил.

М а р и я. Не кажется, а так оно и есть. Это ты отдал меня в руки сигуранцы. И тебе не вытащить меня. Апелляцию мою отвергли, и мне осталось ждать, когда пройдут девять месяцев…

М и т и т е л у. Я мог бы добиться перевода в другую тюрьму и помочь тебе бежать.

М а р и я. Чтобы убить меня при попытке к бегству… Девять месяцев моей отсрочки тебе осточертели.

М и т и т е л у. Не говори глупостей, Мария. Ты не на сцене в лицее… Тогда ты темпераментно играла, красиво умирала. Помнишь?

М а р и я. Театр — это необыкновенный мир.

М и т и т е л у. А здесь — обычные будни… Ты была не такая, как все. Помнишь, как ты умирала в «Ромео и Джульетте»? Я не пропустил ни одного спектакля, я много раз видел, как ты умирала на сцене, потому сомневаюсь, что в жизни ты сумеешь сделать это лучше. Право, смерть может быть красивой. Но ты ведь умирала не по-настоящему, ты прекрасно играла, и я бешено аплодировал тебе.