Стив Каплан - Скрытые инструменты комедии

Учтем все сказанное, перевернем страницу и будем получать удовольствие!

Множество общеизвестных представлений о комедии на самом деле — мифы. И все мы слышали эти мифы:

«Буква «К» — смешная».

«Комедия троицу любит».

«Комедия — это преувеличение».

«Комедия — механистична».

«Комедия — это о чувстве превосходства по отношению к другим».

«Смешным надо родиться».

«Объяснить шутку — значит убить ее».

«Ты либо смешной, либо нет».

И, конечно, еще одна всем известная истина о комедии:

«Комедии нельзя научить».

Неужели? Как это — родиться смешным? Много ли найдется акушеров-гинекологов, которые, приняв ребенка у роженицы и шлепнув его по заднице, увидели, как он обернулся и произнес: «Эй, ребятки, как поживаете? Здесь есть кто-нибудь из операционной? Какая смешная история приключилась со мной на выходе из фаллопиевых труб!»

Где-то в промежутке между доктором, шлепнувшим тебя по попке, и старухой с косой, шлепком загоняющей в гроб, смешные люди неким образом учатся быть смешными. И как им это удается?

На днях, отправив сообщение в адрес одного из своих семинаров, получил от кого-то в ответ забавный короткий имейл. Среди прочего я прочитал следующее: «Обучение комедии в чем-то похоже на оксюморон. Вы наверняка думали об этом. И хотя о расчете времени и о причинах действия шутки многое можно узнать, но все-таки в первом — больше механического, а второе — вопрос интеллектуальный... Так чему все-таки можно научить, а чему — нельзя?»

Отличный вопрос.

Самый главный миф о комедии состоит в том, что она магична, непостижима и ей нельзя обучить. Подписавшиеся под этим мифом верят в то, что человечество делится на две части: одни смешные, другие — нет. А если уж ты не смешной, то больше «ни слова, о друг мой, ни вздоха».

У меня на это ответ простой: чушь.

Вот давайте задумаемся. Как комики учатся своему ремеслу? Ну, разумеется, методом проб и ошибок. Все мы слышали об одном артисте/артистке, который(ая) пришел(а) в стэндап-комедию, начал(а) с оглушительного провала, но по прошествии лет, учебы, труда и борьбы выработал (а) уникальный голос и индивидуальность и сейчас стал(а) звездой. По всей вероятности, он/она как-то изыскал(а) способ научиться.

Граучо Маркс сказал однажды: «Смешному научить нельзя». Однако Братья Маркс показали ужасный, ну просто ужасный номер, когда Минни, их мама, впервые вытолкнула ребят на сцену. А потом, работая в водевиле по восемь часов в день, прислушиваясь к советам и замечаниям других исполнителей, они довели свой номер до совершенства, превратившись в один из лучших комедийных коллективов всех времен и народов. И снова: они научились.

Научить быть более талантливым нельзя. Однако можно научить играть и писать во всю полноту своих способностей. И если можно обучить драме, то точно так же можно обучить комедии. Да, комедии можно научить.

И снова вздор. Известные мне стэндап-комики только это и делают, что сосредоточенно обдумывают свой материал до малейших деталей, подобно талмудистам, изучающим противоречивые изречения древних раввинов. Вовсе не стремясь к уничтожению текста, они проводят нескончаемые часы над его усовершенствованием, бесконечно анализируют, почему не попадают в цель их убойные реплики или распадаются структуры. Они ужимают, пробуют, пинают, щиплют и всячески оттачивают построение, колкость и ритм своих реплик. Они прислушиваются к советам других комиков до тех пор, пока реплика не обретает нужной меткости, чтобы достичь самой заветной и неизменной цели всех комиков — выдать на-гора сногсшибательную, убийственную шутку.

В пьесе Тревора Гриффитса «Комедианты» (Comedians) старый актер-комик, обучающий своему ремеслу горстку честолюбцев из рабочих, говорит: «Комик рисует картину мира; чем пристальнее смотрит, тем лучше рисует». То есть если таланту научить нельзя, то можно научить умению пристально смотреть и вглядываться в механику, эстетику и науку комедии. Можно научиться анализировать сцену, чтобы понять, почему она получается, а почему нет, и каким образом ее можно исправить.